Алекс Линге после запрещения свингюгендов был отправлен в концлагерь, так сказать на переобучение. После освобождения американцами, вернулся в Берлин, где создал и, в будущем под его руководством, играл джазовый радиооркестр.
Михаэль Штенц вернулся в Эссен к семье, где принял участие в восстановление заводов Альфреда Круппа и впоследствии работал обер-мастером на адъюстаже в прокатном цеху.
Хельг Бьернсон переехал в Осло к двоюродному брату Лангместуру Карлсену, где они образовали компанию, занимающуюся грузовыми перевозками.
Льот также обосновалась в столице и открыла свой ресторан. Конечно, она назвала его “Kornsnok”, и каждую пятницу в семнадцать часов вечера, Хельг заходил туда, где для него уже было забронировано место на высоком стуле около стойки бара.
– Привет, принцесса! Как дела?
– Всё отлично, Хельг. Джерри стал понимать команду “сидеть” и “дай лапу”.
– Это, конечно, замечательно. Я шел сюда и только об этом и думал. Господи, когда же это случится? – рассмеялся Бьернсон. – У меня есть подарок в твою коллекцию.
Хельг достал из сумки пивную кружку и гордо произнес:
– Прямо из Стокгольма!
Это была уже восьмая кружка в собрании Льот, а на самой верхней маленькой полке, совершенно одна стояла та, что была со львом. Бьернсон посмотрел на неё и с тоскою сказал:
– А Лотар мог бы найти время и попрощаться.
– Не знаю, Хельг. Мне кажется, что-то случилось. Он говорил, что зайдет за кружкой, но так его и не было. А ты сам знаешь, как она ему была дорога. Хотя, если он был на пароме, то времени было предостаточно. С другой стороны, ты помнишь, какая была суета?
– Льот, я тебе уже говорил. Не верь никому. Его там не было. Я был на причале за час до отплытия и видел всех, кто поднимался на паром. Лотара там не было.
– Тогда почему он не забрал кружку, Хельг?
– Может, действительно, суета, забыл.
– Может и забыл, – опустив глаза, с большим сомнением ответила Льот.
2017 год
