Это было в Веморке - [57]

– Секретничаете без меня? Да? Я тоже хочу знать тайну! Но сначала пиво. Это важнее, – и все трое рассмеялись.

– Хельг, ты чуть не заработал прогул!

– Не дождетесь. Пропустить пару тройку бокалов в пятницу вечером, это тоже, как сходить утром в туалет. Организм без этого не может, а я его уважаю. Ладно, хватит, ближе к делу.

Бьернсон поднял бокал, как всегда выдал только ему известный тост на древнескандинавском диалекте, и продолжил:

– Лотар, через неделю рождество, а сегодня я привез две бутылки замечательного аквавита. Улавливаешь связь?

– Я прекрасно помню, о чем мы говорили месяц назад. Всё в силе, – ответил Логдэ.

– Вот и замечательно. Один вопрос. Где будем отмечать? У тебя или у меня?

И пока Лотар задумался, что ответить, Льот очень тихо пропела:

– Мальчики, а давайте у меня здесь. Я буду очень рада. Родители уедут на торжественный прием в Осло, и мне будет очень скучно. А с такой компанией как вы, я думаю, это будет лучшее Рождество в моей жизни.

– Ты понял, мой немецкий друг? Был всего один вопрос, и он уже решился. Я – только за!

– Лучшего и придумать нельзя, – ответил Лотар, поднимая свою кружку, – с тебя тост, Хельг!

Бьернсон задумался, улыбнулся и четко проговорил:

– Пусть хорошо нам будет вместе… и не очень плохо врозь!

Когда кружки пива коснулись стола, Хельг, как капитан драккара, начал давать указания:

– Лотар, завтра с утра мы поедем за ёлкой. Знаю я одно место, они там все, как на подбор. Льот, пиши продукты, которые надо будет достать. А свежее рождественское пиво я привезу с Драммена. Прямо с завода.

Эту неделю Рьюкан было не узнать, весь город готовился к Рождеству. Каждый хозяин приводил свой дом в порядок и когда Лотар возвращался с Веморка, он с большим удовольствием наблюдал за всей этой праздничной суетой. В Сочельник, за день до Рождества, Логдэ вернувшись с завода был поражен, не встретив никого на улицах. Все жители ушли на службу в церковь, а многие были на могилах своих родственников, где возлагали цветы.

Вечером к нему зашёл Хельг с целой охапкой злаковых колосьев и с присущим ему оптимизмом и весельем, сказал:

– Так, Лотар, за работу. Сейчас будем вязать сноп, который завтра повесишь около дома. Он должен висеть высоко, поэтому готовься с раннего утра лезть на дерево.

Зимой Логдэ по деревьям ещё не лазил и с небольшой надеждой в голосе, спросил:

– Хельг, а это обязательно?

– Я тебе скажу даже больше. Придется на два дерева залазить. Второе находится у дома Льот. Ты же ближе живешь. Так что вяжем снопы.

– Понял, – грустно ответил Лотар, – а снопы, какие делать?

– Чем больше, тем лучше. Из всего, что я принёс, надо сделать два. Мой сноп уже дома.

В шесть утра, когда Лотар начал залазать на дерево, он понял, что веселого в этом будет мало. Прижав сноп одной рукой к плечу, он аккуратно, несколько раз проверяя каждую ветку на прочность, поднимался вверх со скоростью ленивца. В конце концов, цель была достигнута, и сноп водрузился на свое место, которое ему вчера показал Хельг. Отдышавшись, он с тоской посмотрел на вторую связку колосьев и, взяв его в охапку, направился к дому Льот. Дерево у бара “Kornsnok” не внушило ему доверие сразу. Минут десять он смотрел на него, прокладывая мысленно себе маршрут. Ближайшая ветка была на высоте не менее двух метров, и Лотару ничего не оставалось, как попытаться закинуть сноп повыше на дерево. С четвертой попытки у него это получилось и он начал своё восхождение. Дерево явно было моложе его предыдущего, скрипя и играя под его весом. Сноп был установлен и он начал спускаться обратно. Одна из веток не выдержала второго пришествия Логдэ, и предательски стрельнув под его ногой, ушла вниз. Падение было быстрым и не очень приятным. Снег, конечно, смягчил приземление, но Лотару уже не хотелось вставать, и он просто развалился на земле, смотря на звездное небо, выглядывающее из-за снопа.

– Лотар, это ты? С тобой всё в порядке? – услышал он голос Льот, которая вышла из дома на шум.

– Да, со мной всё хорошо, – ответил он, поднимаясь со снега и отряхиваясь.

– А что ты тут делаешь? Что случилось?

И Логдэ показав на верхушку дерева, где висел сноп, рассказал, что Хельг дал ему такое задание. Льот слушала, еле сдерживая смех, и тоном учителя, сквозь него проговорила:

– Вообще-то, Лотар, мы уже несколько лет привязываем сноп к шесту, он лежит за домом, а потом вставляем его во вкопанную трубу. Вон там. Отец специально её для этого сделал.

У Логдэ не было слов, но увидев, как Льот пытается подавить улыбку, он рассмеялся сам, и тут уже не выдержала она. Кто-то из соседей проснулся от их веселого хохота.

Лотар, в который раз, был опять удивлен норвежской кухней. Это блюдо он не мог описать. Льот вынесла его, когда с Хельгом они уже выпили одну бутылку аквавита. Лютефиск – это желеобразное тело трески, пропитанное щелочью с острым и, мягко сказать, неприятным запахом. Уговоры Бьернсона сделали своё дело и Лотар, закрыв глаза, съел один кусок. В голове пролетела только одна мысль – это кошмар. И хоть лютефиск был с горчицей и большим количеством красного перца, а следом за ним в желудок последовал кусочек бекона, ему все равно казалось, что этот вкус уже никогда ничем не убить. Только следующая рюмка аквавита привела Лотара в нормальное состояние.