Этика Спинозы как метафизика морали - [98]
Таким образом, становится очевидным, что в своей моральной философии Спиноза различал два типа морального совершенства человека — земное, остающееся в пределах «позитивных» аффектов, и высшее, связанное с познанием Бога и обращенное к вечности. Первое требует интереса к жизни и ее реальностям (гедонизм своего рода), второе устремляет взгляд за границы эмпирической природы человека.
Вместе с тем причастность человеческого ума ко второму (рассудочному) и третьему (интуитивному) роду познания, о которых идет речь в схолии 2 к теореме 40 ч. II «Этики», создает условия, при которых наш ум становится нечувствительным к аффектам и получает способность к вечному существованию (V 23; V 29; V 38). Но третий, интуитивный, вид познания обладает еще одним преимуществом – именно в нем человеческий ум достигает максимального познания Бога. Он превосходит рассудочный (универсальный) способ тем, что в интуиции мы непосредственно приближаемся к Богу, исходя из сущности такой единичной вещи, какой является наш ум, который прямо вытекает из божественной природы, всегда зависит от Бога и привязан к Богу (V 36 схол.)>36. Интуитивное познание, представляя собой высшую добродетель ума (summa mentis virtus), сопровождается особого рода аффектом – блаженством (beatitudo)>37, которое выражается в интеллектуальной любви ума к Богу и составляет часть бесконечной любви, которой Бог любит самого себя>38. Еще оно обозначается как спасение (salus) и свобода (libertas) (там же). Блаженство не только является свидетельством наличия в нашем уме некоторой вечной его компоненты, т. е. готовности ума к вневременной жизни. Важнее другое – в состоянии блаженства человек прямо в своем эмпирическом существовании, еще пребывая в своей смертной оболочке, осознает или переживает свою причастность к вечной истине или к божественной природе, от которой он никогда и не отделялся, поскольку наш ум, как мы знаем, составляет часть бесконечного разума Бога (II 11 короля.). Как говорит Спиноза, мудрый человек (sapiens) «познавая с некоторой вечной необходимостью себя самого, Бога и вещи, никогда не прекращает своего существования (esse)» (V 42 схол.).
>1 Хороший обзор современного состояния проблемы conatus у Спинозы дается в статье Вильянена (Viljanen V. On the Derivation and Meaning of Spinoza’s conatus Doctrine // Oxford Studies in Early Modern Philosophy V. IV. Ed. by D. Garber and St. Nadler. Oxford: Clarendon Press, 2008. P. 89—113).
>2 Отражение традиционной антично-христианской онтологии добра.
>3 «В каждый момент времени я подчинен необходимости быть определяемым к действительности тем, что не находится в моей власти… бесконечный ряд событий, который я всегда могу лишь продолжить в заранее уже определенном порядке и нигде не могу начинать спонтанно, был бы непрерывной цепью природы, и моя причинность, таким образом, никогда не была бы свободной» (Кант И. Собр. соч.: В 8 т. М.: ЧеРо, 1994. Т. 4. С. 487).
>4 Строго говоря, Спиноза даже в этом случае не лишает человеческий ум его частной природы, еще раз напоминая нам о том, что даже в вечности наш ум остается только частью бесконечного божественного ума и потому не может быть полностью свободным от взаимодействий с иными частями этого резервуара вселенского интеллекта, другими словами, он всегда будет зависеть от Бога (V 36).
>5Beck L.W. A Commentary on Kant’s Critique of Practical Reason. Chicago, 1963. P. 192–193.
>6 Бог составляет «первую и единственную свободную причину (libera causa) как бытия всех вещей, так и сущности их» (I 33 схол. 2).
>7 Воспроизводятся мысли Декарта о причинах заблуждений нашего ума, содержащиеся в его «Четвертом Размышлении о первой философии» (Декарт Р. Соч.: В 2 т. М.: Мысль, 1994. Т. 2. С. 46).
>8 Позиция Декарта в этом вопросе близка к стоическому пониманию процесса формирования морального импульса в ответ на полученные извне впечатления. Стоики большое значение придавали акту «согласия» (sugkatathesis, assensio) нашего разума с представлениями, формирующимися в нем в результате внешних воздействий. Именно возможность согласиться или воздержаться от суждения, принять или отвергнуть то или иное представление, другими словами, свобода человека относительно своих представлений лежит в основании его моральной жизни и нравственной ответственности («власть над представлениями» у Эпиктета). Моральный человек, кроме того, обладает способностью в акте выбора определять цели своей жизни (Столяров А. А. Стоя и стоицизм. М.: АО КАМИ ТРУП, 1995. С. 144–152; 170–171). У стоиков (и у Декарта) речь идет о выборе воли (prohairesis), который, как мы знаем, для Спинозы лишен реального смысла. В этом плане Спиноза оказался более последовательным сторонником каузальной идеи, чем некоторые стоики, которые также видели в любом человеческом действии некое следствие, выводимое из однозначной и неотвратимой последовательности предшествующих ему причин, или заключение, следующее из известных посылок.
