Этика Спинозы как метафизика морали - [88]

Человек становится свободным, познавая Бога, потому что сам обретает самотождественную природу своего атрибута и действует в соответствии с ней. Мы знаем, что, пребывая в статусе модуса и будучи индивидуальностью, он неспособен на это, поскольку всякий единичный субъект отделен от других индивидуальностей и всегда зависит от чего-то иного, внешнего ему. Это составляет основание его пассивности и несвободы: наше могущество не может опираться исключительно на нашу способность пребывать в собственном существовании, «оно необходимо должно определяться соотношением могущества внешней причины с нашей собственной способностью» (IV 5). И, как мы видим, даже в истинном познании Бога и в связанном с ним состоянии блаженства человек остается зависимым от высшей причины своего существования – Бога, поскольку не достигает тотальности субстанциального бытия, или, другими словами, не может стать Богом. Спиноза настаивает на том, что границы модальной природы человека (ее частный характер) оказываются принципиально непреодолимыми. Модус остается частью целого, или элементом субстанциальной системы. Можно сказать, что в этом случае у Спинозы модальная структура субстанции превалирует над ее атрибутивной природой.

На этом основании можно прийти к заключению, что модальный статус, или индивидуальность каждого отдельного существа, и в первую очередь человека, составляет основание его несвободы. Principium individuationis накладывает на всякого индивидуума печать приватности, а потому – зависимости его или от субстанции (это залог его возможной свободы), или от другого единичного модуса той же природы, или того же атрибута. Во втором случае частная природа модуса, придавая ему особенное выражение, отнимает у него его универсальную сущность. Здесь сталкиваются между собой тотальность субстанции и индивидуальность модуса. Очевидно, что в понимании Спинозы для единичного субъекта истоком его свободы являются атрибутивные качества, присущие человеку как модусу субстанции.

5.7. Бог как causa libera

Интересно то, что и самому Богу (субстанции) Спиноза также отказывает в возможности свободного действия. В теореме 32 ч. I утверждается, что если даже предположить наличие у Бога бесконечной воли, то она определяется к действию Богом не потому, что Он составляет абсолютно бесконечную субстанцию, а лишь поскольку Он обладает атрибутом, выражающим бесконечную и вечную сущность мышления. То есть даже если бесконечная воля Бога выступает в качестве бесконечного модуса атрибута мышления, тем не менее она, как и всякий, даже бесконечный, модус субстанции является каким-то образом детерминированной и не может считаться свободной причиной своего существования и действия. Представляется ли воля конечной или бесконечной, все равно всегда найдется причина, которая определяла бы ее к существованию и действию. Но какая причина может определять бесконечную волю Бога, Спиноза не уточняет, а просто констатирует, что это происходит «каким-то образом» (quocumque modo) или известным образом (certo modo).

Данный раздел учения Спинозы о Боге, или его теологии, вызывает множество вопросов. В частности, Спиноза доказывает, что свободной причиной может считаться один только Бог, поскольку только Он один существует и действует по одной лишь необходимости своей природы (I 17 схол.)⁶. Но как оказывается, Его власть или, что то же самое, необходимость Его собственной природы не позволяет Ему действовать свободно в привычном понимании этого слова. Как полагает Спиноза, Бог является свободной причиной своего существования и своих действий, но при этом Он не обладает свободной волей, поскольку воля является всего лишь одним из модусов присущего Ему атрибута мышления, пусть даже и бесконечным модусом. Здесь мы имеем дело с определенным парадоксом божественной природы. Хотя Бог есть производящая причина всех вещей, какие только могут быть представлены божественным разумом, и все сущее вытекает из необходимости божественной природы бесконечно многими способами (I 16 кор.), тем не менее даже бесконечный модус воли, вытекающий из субстанциального атрибута мышления, не может выразить природу Бога в ее субстанциальной полноте. Божественная природа должна по определению охватывать все сущее, но не какую-то его часть (модус), поскольку частный способ ее выражения неизбежно будет умалять ее субстанциальные приоритеты. Когда Бог действует в модальном пространстве, в частности, в пределах воли как бесконечного или же конечного модуса атрибута мышления, то это ограничивает его субстанциальную свободу. Более того, если бы мы допустили возможность действия Бога на основании какой-то единичной воли, аналогичной человеческой, то должны были бы представить Бога не в абсолютном выражении, но как находящегося лишь в состоянии отдельного модуса мышления (qua-tenus alio cogitandi modo affectus) (II 9).

Спиноза говорит, что Бог является свободной причиной (causa libera) производимых им действий и тем не менее отказывается признать наличие у Бога свободной воли (libertas voluntatis) (I 32 кор. 1). Почему обладание свободной волей может внести в действия Бога элемент принуждения? Для ответа на него нужно снова вернуться к определению, согласно которому если даже предположить наличие у Бога бесконечной воли, то она будет определяться к действию Богом не потому, что Он составляет абсолютно бесконечную субстанцию, а лишь поскольку Он обладает атрибутом, выражающим бесконечную и вечную сущность мышления, часть которого составляет воля (I 32). Выходит так, что если бы Бог действовал по свободе воли, то Он тем самым подчинил бы себя некоторому