Этика Спинозы как метафизика морали - [87]
Спиноза по-иному представляет себе процесс обретения человеком возможностей для свободного действия. Свободное определение воли и природная необходимость осуществляются у него в одном субстанциальном пространстве и подчиняются общей для них необходимости божественной природы. В то же время Спиноза, будучи в определенном смысле платоником, подобно Канту, укореняет человеческий разум в некоторой высшей умопостигаемой природе, поскольку для него отдельный человеческий ум составляет часть бесконечного разума Бога (II 11 кор.). Но и в этом случае человек оказывается включенным в порядок зависимостей, отличный от эмпирического, при котором ум наш «составляет вечный модус мышления, определяющийся другим вечным модусом мышления, этот третьим» и так до бесконечности (V 40 схол.). Несомненно, что, оставаясь в пределах своей модальной природы, т. е. являясь единичным индивидуумом, вещью мыслящей и протяженной, человек никогда не сможет считаться свободным в том смысле, какой вкладывает в понятие свободы сам Спиноза (I Определ. 7). Действительно, свобода, или, другими словами, активность для человека возможна только в очень ограниченных пределах того круга деяний, которые он совершает в соответствии со своей собственной, частной, или модальной, природой. В этом случае именно индивидуальная природа человека может рассматриваться как адекватная причина (или основание) совершаемых им действий (III Определ. 2). Но, как мы видим, всякий модус всегда выступает только как часть бесконечной каузальной цепи, будучи производным от предыдущего модуса соответствующего ему атрибута, или, что одно и то же, будучи зависимым от предшествующей ему причины. Поэтому, пока он остается модусом, он несвободен. Являясь следствием некоторой причины, он сам выступает как причина следующего, зависимого от него модуса. В этом смысле каждый модус следует считать частичной, или неадекватной причиной вытекающих из него действий, или модусов, как продуктов его каузальной активности, поскольку их существование не полностью определяется им. Эту безнадежную цепь зависимостей можно только продолжить. Мера свободы человека определяется мерой его природы – он всегда действует в соответствии с (ограниченными) возможностями отпущенной ему природы.
5.6. Пределы человеческой природы
Может ли человек обрести качества свободного существа как свободной причины (libera causa)? Может, но при одном условии – единичный индивидуум должен полностью изменить свою модальную природу, или поменять свой исходный онтологический статус, иначе он не сумеет выйти за пределы частного (модального) взгляда на универсум. Будучи модусом, он должен обрести атрибутивные качества, т. е. стать субстанцией (об этом см. также в главе «Каузальный порядок и моральная телеология). Это и составляет тайну интуитивного Богопознания, о котором говорит Спиноза (V 29 схол.). Оно есть unio mystica, единство одного и иного, модуса и атрибута (субстанции), но с приоритетом высшего начала – субстанции, или Бога. Чтобы стать свободным, или приобщиться к адекватному познанию Бога, познающий индивидуум – человек – должен метафизически трансформироваться, т. е. из единичного субъекта стать универсальной личностью, или Богом: «Познавательная любовь ума к Богу составляет часть бесконечной любви, которой Бог любит самого себя» (V 36). Как полагали средневековые мистики, отождествляясь с божественной сущностью, познающий субъект обретает качества не-иного и становится всем (Спиноза: «Все, что существует, существует в Боге» I 18). В этом случае он действует в соответствии со своей природой и независимо ни от чего иного, т. е. спонтанно и свободно.
Но даже в этом, исключительном случае человек для Спинозы все же остается только частью Бога, хотя и разделяет с Ним его сущность.
