Эта проклятая засуха - [17]

Многое изменилось в Верхней Вольте за последние десять-пятнадцать лет. В феврале 1974 года произошел государственный переворот, в результате вся полнота власти перешла в руки военных, хотя практически они и до того находились у власти[16]. Новые правители разогнали Национальное собрание и отменили конституцию. Некоторое время генерал Ламизана и его люди колебались— назвать ли предстоящие перемены «революцией» или «обновлением». Остановились на последнем. Нельзя же вдруг, ни с того ни с сего, обнаружить в своем правительстве революционные элементы.

Одно кажется здесь стабильным: отношения с Францией. Политическое влияние Франции — доминирующее. Франция — главный торговый партнер Верхней Вольты.

Самые серьезные начинания, связанные с крупными капиталовложениями, такие, как освоение долин Красной, Черной и Белой Вольты, строительство сахарного завода в Банфоре, добыча марганцевой руды, осуществляются при финансовой и технической помощи Франции.

В одном из журналов политическое положение в Верхней Вольте было охарактеризовано как «напряженное» и «неопределенное». Все оппозиционные партии разогнаны, но оппозиция, в особенности профсоюзная, действует совершенно открыто. В результате аферы, получившей название «Уотергейт Вольты», правительство арестовало военных, виновных в злоупотреблениях, связанных с помощью жертвам засухи, но не заключило под стражу известных торговцев и посредников, за несколько дней ставших мультимиллионерами.

Коррупция и «клептомания» характерны не для одних иностранных советников. Это область, в которой африканские страны имеют многочисленные кадры собственных специалистов. Добавим: специалистов, не гнушающихся ничем. Можно сколотить миллионы на засухе, можно заработать на других человеческих бедах. В Верхней Вольте мне показали толстого весельчака, разбогатевшего на воровстве средств против насекомых-вредителей. Эти яды должны были распыляться в долине Вольты.

Население южных районов Верхней Вольты издавна страдает речной слепотой, переносчиком которой являются черные мухи. Вследствие этого земля во многих плодородных районах остается невозделанной, деревни пустеют, а тысячи ослепших людей бродят по дорогам и полям. Согласно некоторым подсчетам, здесь, в южной части Верхней Вольты, а также на соседних территориях Бенина, Того, Ганы и Берега Слоновой Кости речной слепотой болеет не менее миллиона человек, из них около ста тысяч целиком потеряли зрение.

Правительство Верхней Вольты старается бороться с бедствием, устранить его причины, уничтожить черную муху. Ему помогают некоторые государства Африки и Всемирная организация здравоохранения. Может быть, когда-нибудь в эти районы вернутся люди и слепота перестанет быть всеобщим бедствием.

Верхняя Вольта — преемница государств моей[17]. На протяжении многих веков моей не только успешно противостояли натиску мусульманских народов, но и сами совершали на них набеги. Это были гордые, непреклонные, умные, трудолюбивые люди. «Лучше умереть, чем дать себя опозорить» — таков был их девиз. И сейчас африканцы гордятся историей государств моей и их культурой.

В конце прошлого столетия французам удалось захватить эту территорию. Старые порядки были уничтожены, традиционная общественная структура разрушена, опыт и мудрость многих поколений забыты. А взамен людям предложили новейшие достижения цивилизации. Латиноамериканский писатель Алехо Карпептьер сказал: «Естественные бедствия, страдания и опасности здесь воспринимаются как элементы господствующего порядка… Людям легче снести все, что посылает природа, чем ужасы, потрясения, холодную жестокость того, чужого им мира».

Если говорить правду, не они, не потомки моей, проложили улицу Шанси в Уагадугу. Только худшие из них способны в корыстных целях использовать возможности, какие дает столкновение их мира с тем миром, забыв девиз: «Лучше умереть, чем покрыть себя позором».

Акации на развалинах империи

Недалеко от столицы полицейские гнались по шоссе за мотоциклистом. Вначале на бешеной скорости промчался низко склонившись над рулем преследуемый, через минуту — погоня: два мощных мотоцикла и джип с полицейскими, следом за ними больше десятка различных машин. Мир наполнился ревом моторов и воем сирен. Осторожно поставив у обочины машину, мы сели, оглушенные внезапным шумом.

Когда кавалькада пронеслась, мы поехали дальше по направлению к городу. Слева от дороги появился небольшой лесок, громко именуемый Булонским. Чуть позже справа засверкало озеро, которое составляет первое звено в цепи водохранилищ, разделенных тремя плотинами. С изумлением смотрю, как шоссе взбегает на плотину, через которую переливаются потоки воды. Автомобили, мотоциклы, велосипеды, прохожие движутся по этой странной дороге, которая расположена под поверхностью воды. Вода несется поперек асфальтового шоссе, после чего отвесно падает в водохранилище.

День клонится к вечеру. У плотины собралось много народа. Люди купаются, стирают, моют машины, ловят рыбу. Вдруг издалека донесся уже знакомый нам рев, и на залитую водой плотину выскочил тот самый мотоциклист, а за ним через каких-нибудь двести метров — полицейская машина. То, что мы увидели в ближайшие две-три минуты, могло бы развлечь самого взыскательного зрителя: мчащиеся на полной скорости машины подняли фонтаны брызг и окатили прохожих с ног до головы. Толпа начала весело и громко хохотать. Люди в мокрой одежде прыгали в озеро, танцевали, пели. Спустя десять минут все стихло — одни вновь ловили рыбу, другие мыли машины. А мы отправились дальше.