Эстонские повести - [85]

— Куда этот чертов Педра провалился? — произнес Таави, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Я ж говорил, не посылайте Педру, ему Мелаани раньше чем в четыре не отпустит, по новым правилам, — отозвался Антс.

— Пошли свинью срать, так сам иди подтирать! — выругался Хельдур. — Пойду-ка я, право, заведу свой тракторишко да съезжу поглядеть, где он застрял.

Никто из присутствовавших не обращал больше на Ханнеса внимания, даже не смотрел в его сторону, словно его и не было вовсе.

— Ох-хо, чертова жизнь, как говаривал мой бывший капитан Мяу! — Ханнес счел за лучшее отступить вместе с остатками своего достоинства. — Антс, может, у тебя найдется чуток рыбки, надо бы кошке кинуть, — обратился он к рыбаку.

— Столько-то найдется, — ответил Антс и словно бы нехотя поднялся с места, чтобы пойти к лодке.

Ханнес надел на голову свою серую клетчатую кепку, старую, но еще сохранившую благодаря пуговичке на макушке заграничный шик; (Кто не поленился бы, тот мог бы внутри нее на ободе увидеть яркую марку с надписью «Made in USA». Во время долгих морских рейсов Ханнесу удалось побывать и в Нью-Йорке, кепка была единственным напоминанием об этом городе; Ханнес приметил кепку в витрине одного из магазинчиков на Бродвее и купил за полдоллара, оставшиеся семь с половиной долларов он потратил на жену — тогда он еще верил, что сумеет удержать ее при себе подарками); Ханнес запахнул куртку и вышел из вагончика следом за Антсом.

Таави подождал, пока они отойдут достаточно далеко, и сказал Хельдуру:

— Смотри, как бы Ханнес и впрямь не отбил у тебя жену…

И Хельдур быстро отозвался, так быстро, будто ответ был у него уже давно наготове:

— Ну уж нет… этого не будет!

Уже возле лодки Антс спросил:

— Ты что, хотел для себя рыбы, а про кошку сказал просто так?

— Нет, все же о кошке думал. Но если у тебя есть побольше, так дай и на меня тоже! Разве это дело — я должен смотреть со стороны, как кошка рыбу ест!

Не говоря ни слова, Антс подошел к отсеку в носовой части лодки, откинул крышку, извлек оттуда примерно полукилограммового судака и такой же величины щуку.

— Сколько будет стоить? — поинтересовался Ханнес.

— Ну чего ты спрашиваешь, — ответил Антс чуть ли не сердито. — Бери и будь спокоен. Мне опять твоя помощь понадобится, когда начнется заготовка дров.

— Спасибочко! — поблагодарил Ханнес, засовывая рыбу в рюкзак. Но все же не удержался и добавил:

— У Хельдура, похоже, настроение сегодня хреновое. Похоже, продолжит…

— Так не ты ли ему и подправил настроение, — уколол Антс Ханнеса.

— Выходит, что так, — согласился Ханнес.

На дороге ему никто не встретился, лишь…

3

…возле магазина попался ему кээтеский Ээди.

— Ого, сто лет тебя не видал! — крикнул он Ханнесу. — Как поживаешь?

— Да все работаю, все работаю, — ответил Ханнес.

Ээди снял со спины свой заплечный мешок и положил его на крыльцо магазина; глядя на Ээди, снял свой полупустой рюкзак и Ханнес и положил рядом.

— В совхозе, что ли? — спросил Ээди.

— Нет, не в совхозе. В лесничестве. Был на лесных посадках, а теперь прореживаю.

— Неужто земля в лесу уже оттаяла! — сказал Ээди с удивлением.

— Куда там, местами все еще твердая, хоть топором руби, — уточнил Ханнес. — Но саженцам это не помеха, идут в рост, как ни в чем не бывало. Очень-то тянуть с посадкой нельзя, не то земля высохнет раньше укоренения. Тогда вся работа пойдет насмарку…

В то время как Ханнес объяснял это, Ээди успел извлечь из кармана ватника бутылку и снять с нее пробку.

— Примем-ка помалу лекарства! — Он протянул бутылку Ханнесу. — Я обещался мамуле принести, но приложиться-то можно.

— Раз обещал, так стоит ли? — засомневался Ханнес.

— Прими, прими! — настаивал Ээди. — У меня прокладка в кармане, потом чин чинарем закупорим.

«Если я сейчас выпью, — подумал Ханнес, — то должен буду тоже купить бутылку, как принято среди честных людей. А если я куплю одну бутылку, то запросто может случиться, что потом куплю еще и вторую…»

— Так и быть! — Ханнес протянул руку к бутылке, испытывая в душе злость то ли на себя, то ли на Ээди, то ли еще на кого — даже голос у него стал недовольным.

— Только погоди чуток, пока я в магазин схожу.

— Лады, я подожду! — быстро ответил Ээди с видом заговорщика. Наверное, он понял, что Ханнес — человек честный.

Когда Ханнес вышел из магазина и Ээди увидел его разбухший и отяжелевший рюкзак, он, будто жалеючи, повел такую речь:

— Что это мы посередь дороги стоим, давай-ка лучше пойдем ко мне. Мамуля меня ждет, а станем мы тут заводиться, поди знай, в какую чертову дыру нас в конце концов занесет.

Такое предложение было для Ханнеса несколько неожиданным. Ему и прежде случалось выпивать за компанию с Ээди (или, как говорил Ээди, принимать лекарство), но каждый раз это происходило либо на лоне природы, либо у самого Ханнеса, либо еще где-нибудь, но в доме у Ээди он еще не бывал.

«Отыди от меня, сатана!» — сказал, нет, подумал Ханнес. Но сразу же внутренне усмехнулся своей мысли: если сатана и впрямь лицом и деяниями похож на Ээди, то он не более чем жалкий мужичонка, тощий и щуплый. Единственное, что в данном случае подошло бы князю тьмы, так это голос Ээди — резкий, надтреснутый бас.