Эссе 1994-2008 - [34]

Так что же, разницы между Гольбейном и "Sensation" нет? Стерлись не только границы между бытием и искусством, но и между Гольбейном и Ребеккой Хорн? Похоже, что конец нашего века дает на эти вопросы положительный ответ. Одно лишь можно против этого возразить. Князь Мышкин при виде "Мертвого Христа" вскричал: "Да от этой картины у иного еще вера может пропасть! - Пропадает и то, - неожиданно подтвердил вдруг Рогожин". Чему пропадать, когда пропадать уже нечему, можно сказать по поводу скандала, связанного с "Sensation" и выставкой Гольбейна, открытой в Национальной галерее, воспринимаемой, в общем-то, как ее продолжение в 90-е годы нашего века.

Реабилитированный меланхолик благословил возврат Чехии в Европу Выставка "Рудольф II и Прага" была не только художественным, но и политическим шоу

АРКАДИЙ ИППОЛИТОВ

«Русский Телеграф». 6 октября 1997 года "Эпоха Рудольфа II, когда Прага была центром Священной Римской империи, была уникальна для Чехии. Прага в это время была культурной и духовной столицей Центральной Европы. Именно сейчас, когда мы пытаемся включиться в мировое сообщество, нам необходимо показать, что мы имели историю до коммунизма, - долг, который Чешская Республика должна возвратить своим гражданам". Эта весьма доходчивая декларация директора выставки Роберта Врума подчеркивает и без того очевидный факт, что грандиозное шоу "Рудольф II и Прага" обусловлено не только культурными мотивами. То, что те или иные события, привычно относимые к истории искусств, давно стали факторами международной политики, уже никого не удивляет.

Пражская выставка - образцовый пример подобного слияния искусства и политики, но в данном случае замечательной является тема, послужившая основой для проекта.

Личность Рудольфа II всегда вызывала интерес историков. Он относится к типу "странных" правителей, чья индивидуальность вступает в конфликт с объективной реальностью.

Кажется, что Рудольф был в оппозиции к тому, что называется естественным ходом истории, и подобно Юлиану Отступнику, Карлу I Английскому, Павлу I или Людвигу II Баварскому, он кажется обреченным изначально на трагическую гибель в своем противостоянии безжалостному прогрессу. Тем не менее жизнь и деятельность Рудольфа II, настолько бесполезные с точки зрения исторического развития, что трагический конец его царствования стал благом для его царства, были ярки и оригинальны и вдохновили поэтов, писателей и даже историков на создание многочисленных мифов об императоре. Так что Рудольф для европейской культуры оказался именем почти столь же нарицательным, как император Август или герцог Лоренцо Великолепный.

Curriculum vitae императора выглядит так. Рудольф был сыном императора Максимилиана II и внучатым племянником императора Карла V. Он родился в Вене в 1552 году, но в возрасте 11 лет был перевезен в Мадрид, ко двору своего двоюродного дяди, испанского короля Филиппа II, где и провел юность. В 1572 году, по возвращению из Испании, он был коронован венгерской короной. Через три года Рудольф переезжает в Прагу и коронуется в Богемии. В 1576 году, после смерти отца, императора Максимилиана, рейхстаг Священной Римской империи избирает Рудольфа императором, и 1 ноября происходит его торжественная коронация в Регенсбурге, после чего новый император возвращается в Прагу. Так начался один из интереснейших периодов в культуре этого города, вошедший в историю искусств под названием "рудольфинской школы".

Бесчисленные коронованные дядюшки и тетушки, бабушки и дедушки, окружавшие колыбель Рудольфа, делавшие ему козу, приглашавшие мальчика погостить к своим дворам, а затем возлагавшие на него многочисленные венцы, отнюдь не были добродушными и заботливыми родственниками. Могущество и психопатия были нераздельно переплетены в жизни Габсбургов второй половины XVI века. Они первые создали империю, где никогда не заходило солнце (учитывая их колонии в Америке - затем подобной империей будут владеть лишь англичане). В Европе им принадлежали Испания, Италия, многие германские земли, Богемия, Венгрия и Нидерланды. Из Америки лилось потоком золото, обеспечивавшее роскошь, прямые отношения с Римом гарантировали благочестие, а культурное процветание католической Европы - величие габсбургского двора. Однако великолепие омрачалось многочисленными "но".

Наглые англичане грабили каравеллы и вели себя непростительно самонадеянно, оскорбляя католическую веру и аристократические принципы, французский король Франциск I не желал признавать гегемонию Габсбургов, а в Германии, и особенно в Нидерландах, противники династии объединились под флагом протестантизма, противопоставив буржуазную идею личной свободы (в первую очередь свободы совести) идее императорской избранности.

Свобода совести - вопрос сложный, и в конце ХХ века отечественная Дума отдает ему много энергии - что уж говорить о веке XVI. Решение его отнюдь не было однозначным, и среди тех же Габсбургов не наблюдалось единства. Отец Рудольфа Максимилиан был полон экстравагантного сочувствия протестантизму. Меланхолик Рудольф вроде бы оправдывал надежды могущественных сторонников Рима, и его карьера была обеспечена прокатолической партией. Острая борьба на востоке европейских владений Габсбургов должна была привести к кровопролитной войне, сходной с той, что разгорелась в Нидерландах. Ситуация была крайне неприятной, но воцарение Рудольфа предотвратило трагедию - это очевидный исторический факт.