Если у вас нет собаки… - [20]

— Антон, я все средства испробовала. Ничего не помогает. Сегодня ночью чуть не задохнулась, проснулась — нос вообще не дышит. Потом кашель бить начал, глаза слезятся.

Антон обнял жену за плечи, прижал к себе, поцеловал в макушку.

— Может, со временем пройдет?

— Не знаю… Вряд ли. Мне хуже.

— Значит, придется… — Антон умолк.

Всхлипнув, Тая прошептала:

— Врач настоятельно советует. Антон, я не могу рисковать.

— Понимаю, — Антон посмотрел жене в глаза, отошел на шаг и коснулся ладонью ее округлившегося живота.

— Мы оба не можем рисковать.

Тая заплакала.

— Господи, не верю, что меня поставили перед выбором.

— Отдадим в хорошие руки. Она не пропадет. Ну, Тайка, улыбнись.

Тая не улыбнулась. Она повернула голову и встретилась взглядом с Вилькой. Собачонка сидела в углу, жалобно глядя на расстроенных хозяев.

В ту ночь Вилька долго просилась в хозяйскую спальню, но ее опять не впустили. На безоблачном небе крохи сгущались тучи.

* * *

Два дня они гуляли вчетвером: Антон с Вилькой и Денис Евгеньевич с Дружем. Хозяева разговаривали, собаки шли рядом, изредка подавая голоса. И если Дружу для светской беседы с Вилькой вполне хватало одного-двух низких «гав», то Вилька тарахтела словно трещотка. Перебирая лапками по снегу и с трудом вертя головкой, на которую Тая нахлобучила шапку с помпоном, собачонка тявкала со скоростью пятьдесят высоких и протяжных «гав» в минуту.

Забавно было видеть со стороны двух прогуливающихся по аллеям сквера собак. Не спеша шла собака большая, а рядом торопилась собачка маленькая. Несмотря на разницу в возрасте, размерах и темпераменте, их тандем выглядел гармоничным. Друж с Вилькой дополняли друг друга.

…Утром в субботу к Денису Евгеньевичу пришел Антон. Друж встретил его приветливым поскуливанием и все норовил лизнуть Антона в подбородок.

Поставив в коридоре возле гардероба две объемные сумки, Антон, кивнув Марии Тихоновне, пояснил:

— Здесь вещи Вилькины, а во второй сумке игрушки. Дома еще игрушки остались, Тая соберет, я потом занесу.

— Когда Вильку принесешь? — спросила хозяйка.

Антон посмотрел на Дружа и сел перед ним на корточки.

— Дай лапу. Друж, дай лапу!

Друж протянул правую лапу.

— Хорошая собака! — Антон поднялся. — Завтра, Мария Тихоновна.

Минуту спустя Антон ушел. Друж сразу же начал обнюхивать незнакомые сумки. Вот как интересно, думал он, тыкаясь в ту, что стояла ближе. Пахнет Вилькой. Честное слово — Вилькой! Как такое возможно? Друж подошел ко второй сумке, принюхался. И эта пахнет Вилькой. Чудеса!

Взглянув на хозяев, Друж гавкнул. Мол, давайте, не смотрите на меня, лучше объясните, что происходит. Мария Тихоновна начала разбирать сумку с вещами Вильки, Денис Евгеньевич позвал Дружа в гостиную и тихо сказал:

— Такие дела, Друж.

В воскресенье Антон снова пришел к хозяевам и вновь поставил возле гардероба сумку, пакет и обитый серебристым плюшем домик с крохотным оконцем.

— Я за Вилькой, — сказал он, скрывшись на лестничной площадке.

Домик Мария Тихоновна разместила рядом с подстилкой Дружа, туда же положила маленький звенящий шарик, тонкий хрящик (кем-то обглоданный; не иначе, Вилькой?) и резиновую игрушку.

— Друж, гулять, — позвал хозяин.

Сегодня прогулка была Дружу не в радость: неведомая сила, подпитываемая любопытством и предчувствиями, тянула Дружа домой. Напрасно Денис Евгеньевич рассчитывал пройтись по скверу: возле светофора Друж уперся, и хоть ты тресни, а переходить дорогу отказывался.

— Ты чего остановился, пошли в сквер. Друж, пошли, пока зеленый свет горит.

Друж загавкал, дернулся назад, поводок выпал из рук Дениса Евгеньевича.

— Друж, рядом! — крикнул хозяин, когда тот помчался к дому. — Рядом!

Эх, вот что значит воспитанная собака, обученная командам! Был бы Друж невеждой, невоспитанным псом, не стал бы он сейчас прислушиваться к словам хозяина. Бежал бы себе к дому без оглядки. А теперь нельзя, теперь ему по статусу не полагается ослушиваться Дениса Евгеньевича. Если тот кричит: «Рядом», надо вернуться, встать рядом и идти на полшага впереди. Такие дела.

Взяв в зубы поводок, Друж подошел к Денису Евгеньевичу. На светофоре вновь загорелся зеленый свет, Друж обреченно вздохнул, но хозяин — о, радость! — передумал идти в сквер.

— Твоя взяла, пошли домой. Не терпится узнать, что произошло, да? Ничего, сейчас узнаешь… Не торопись. Не торопись. Успеем.

Неподдельное замешательство испытал Друж, оказавшись дома. Едва прошел в квартиру, как в коридор с пронзительным жалобным лаем выскочила… кто бы мог подумать — Вилька.

Между собаками возник короткий диалог.

— Вилька, ты ли это?

— Я! Я! Я!

— Что ты здесь делаешь?

— Сама не знаю. Я домой хочу. Домой!

— Да ты не кричи так, успокойся, сейчас во всем разберемся.

— Домой. Домой хочу! Домой! — не утихала Вилька.

Гавкала она до самого вечера. Мария Тихоновна брала терьера на руки, успокаивала, насыпала в миску корм, предлагала вкусные палочки — бесполезно. Словно очумев, Вилька бегала по коридору и тявкала. Она подбегала к двери, и ее хрупкие лапки начинали подрагивать от нетерпения. Откройте, — отчетливо слышалась мольба в каждом звуке. — Откройте мне дверь, я должна идти к хозяевам. Меня ждут! Откройте же мне дверь.