Если ты умер - [2]

Там же, тогда же. Пробуждение

Первое впечатление — голоса. Они спорили. Рассуждали о каком-то эксперименте. Кажется это связано со мной. Редкие мысли как будто вязнут в патоке.

Провал.

Тишина, не ощущаю своего тела. Однако перед глазами буквально горит что то вроде радара, на котором виден десяток огоньков. Они далеко. И два поближе. Один из них удаляется. Каким-то образом, я знаю что это живые. Странно, хоть я и не чувствую тела, но точно знаю, что оно у меня есть. Попытка открыть глаза ознаменовалась частичным успехом. С одной стороны, теперь что-то вижу. С другой — совершенно не так, как привык. Еще одна странность в копилку, откуда я могу знать как надо, если ничего о себе не помню? Не важно. Сейчас не важно. Отчетливо вижу каждую мелкую пылинку вокруг, каждую трещинку, но при этом абсолютно не различаю цветов. Хотя источник света наличествует, списать на ночное зрение не выйдет. Опять вопрос — откуда я об этом знаю?

Решив, что такие вопросы решать буду позднее, попробовал встать. Поднимаю руку, с звонким «дзанг» освобождаю ее. Вот как, оказывается я был еще и лишен возможности шевелиться. Освободившись от оков окончательно, я взглянул на них. Металлические полосы шириной в пару пальцев, обтянутые изнутри мягким пластиком. Не выдержали проушины крепления. Неслабо. Взглянув на руки, я ожидал увидеть как минимум гематомы. Никаких следов. Однако что-то с этими конечностями было странное. Не очень похоже на кожу. Опаньки. Вот это уж точно не человеческие ручки. Таких когтей у нормальных людей точно не бывает — кончики пальцев оканчивались недлинными, в пару фаланг, когтями. И слухом, судя по всему меня так же не обделили, во всяком случае, даже едва слышное гудение нити накаливания в лампах слышалось отчетливо, но что странно, мои собственные передвижения происходят абсолютно беззвучно. Не скрипнет под ногами мелкий песок, не шуршит кожа о бетон под ним.

Осмотр моего каземата показал, что удобствами тут не очень то балуют. Два на три метра, да еще два вверх. Железная дверь передо мной и металлическая конструкция позади, чем то напоминающая гинекологическое кресло, с которой я только что освободился. Проведя ладонью по поверхности металла, удалось только родить странный шаркающий звук, как будто камнем потерли. Попробовал поскрести когтем. Из под которого поползла длинная стружка. Занятно. Однако такую дверку прорезать — это не один день работы, даже таким инструментом. Привлечь что ли внимание? Решив реализовать эту максиму — я нанес пару ударов в дверь. Кроме осыпавшейся штукатурки, и пары довольно глубоких вмятин, результат оказался почти нулевой. И что-то мне подсказывало, что выходить на общение с существом, которое способно оставлять такие следы — желающие найдутся едва ли. Ладно, попробуем подумать. Приземлив пятую точку обратно на каталку, я обратил внимание на внутренний радар. Одна из зеленых точек кажется решила навестить мою обитель, через пару минут она будет здесь. Подожду.

Там же, тогда же. Профессор Покровский

Добравшись до бокса, уже немолодой ученый постарался отдышаться. Сделав пару глубоких вдохов-выдохов, он подошел к двери, обратив внимание на пару ощутимых вмятин в ней, явно являющихся следствием ударов изнутри, немного нервно покосившись на них, он тем не менее подошел к интеркому, посмотрел на сидящего внутри и осведомился:

— Эй, ты меня слышишь?

Ответом стал медленный кивок. Сам еще не верящий в успех, Петр Максимович начал засыпать своего подопытного вопросами:

— Как самочувствие?

Ответом стало легкое покачивание ладонью. Вот и понимай как хочешь. То ли «так себе», то ли «нормально», то ли еще что. Убедившись, что объект адекватен, профессор бросился к тестовым стендам, по пути уронив пару папок с документацией, но даже не заметив этого. Он был так близок к успеху. Однако, сие не слишком лишило его предусмотрительности, решив не рисковать понапрасну, он забрался в комнату, располагающуюся как бы вторым этажом в центре лабораторного этажа и позволяющую просматривать весь этаж. После чего заблокировал гермодвери, ведущие в его убежище, которые по прочности не уступали тем, что закрывали боксы. И только затем, дистанционно подал сигнал на открытие каземата этого странного существа.

Там же, тогда же. Первый выход

Дверь поврежденная парой ударов категорически отказалась полностью открываться, пришлось ей немного в том помочь, приложив немного силы и кажется я ее окончательно сломал. Ну да неважно, починят. Осмотрелся. Вокруг царил рабочий беспорядок, тот самый, когда творческие люди закончили свой трудовой день, твердо зная — что вернутся завтра, а посему не прибирали ничего, с твердой уверенностью, что вскорости они точно продолжат работу. Еще одна схожая лежанка стояла у какого-то аппарата весело перемаргивающегося россыпью огней. Сверху прокашлялись в громкоговоритель:

— Кхе, не будешь ли так добр, пройти вот туда, нужно провести кое-какие тесты?

Встретившись с ним глазами, я вдруг ощутил его мечущиеся мысли, некоторые из которых лежали буквально на поверхности, некоторые всплывали из глубин воспоминаний и сразу же ныряли обратно. Интуитивно я попытался направить ему один из своих вопросов, и тут как прорвало, на меня вывалилось все, безумным потоком. По времени это заняло едва несколько секунд, но какой сумбур теперь царил в голове. Надо же, я то надеялся что кто-то здесь знает о моем прошлом. Однако же нет. А вот история происхождения крайне интересна. Взяли полудохлого кого-то из больницы. Вот, кстати, интересный вопрос — можно ли считать, что то был я, если ничего из воспоминаний о прошлой жизни не имею, да и тело подверглось основательной перестройке? А вот в качестве источника вдохновения к перекраиванию доктору послужил легендарный Некрономикон. Потративший почти половину жизни на его расшифровку и творчески подойдя к воплощению описанных ритуалов, в частности он заменил некоторые ингредиенты аналогами, совместил ритуалы создания зомби, умертвий и личей во что-то среднее. Получилось неоднозначно. Хотя цели с которыми меня создавали, определенно не вызывали в душе взрыва энтузиазма. Быть солдатом на чужой войне? Благодарю покорно. Итак, план на ближайшее время — убраться отсюда к чертовой матери, желательно еще забрав с собой всю необходимую информацию. Выбранные из ученого сведения ясно говорили где остались расшифровки книги и она сама. Ах да. Мой создатель. Мимоходом бросив взгляд на радар, я только чертыхнулся. Мертв. Похоже не вынес прямого контакта. Не могу сказать, что сожалею, все же самое необходимое уже изъято из его памяти, а вот карточка доступа осталась на теле, и что толку что код двери я теперь знаю, если ключа нет? Осмотрев дверь, вынес неутешительный вывод, что сломать такую — мне не под силу.