Если ты меня любишь - [37]

Это был Снейп. Это он его вытащил из леса и привел в Хогвартс так, что никто из преследователей ничего не заметил. Дрейко даже не спрашивал себя, как он это сделал и откуда он вообще узнал про эту историю. Он всегда откуда‑то все знал и знал что делать. Дрейко свернулся под одеялом комочком, хотя в комнате ярко горел камин и было тепло. Когда‑то было такое время, которое он почти не помнил, когда Снейп был ответом на многие вопросы. Он, Дрейко, тогда еще был маленьким и счастливым, и вся семья Малфоев жила относительно спокойно и беспечно. Вернее, отец всегда занимался чем‑то своим, о чем не должна была знать его жена, и Нарцисса частенько придумывала всякие отговорки для сына, что папа занят тем‑то или тем‑то, но скоро придет. Сколь бы строгой и замкнутой она ни выглядела на людях, в сына она вложила столько любви, сколько и любая другая мать. И в эти вечера, когда ожидание отца становилось порой тягостным, она всегда говорила, что с ним ничего случиться не может, потому что он не один, а с другом. Под другом чаще всего подразумевался Снейп, потому что у них с Люциусом были какие‑то совместные дела на рынке зелий и мелких артефактов. Он вроде бы подчинялся своему старшему приятелю, но на самом деле нередко беседовал с нужными людьми самостоятельно. Он быстро охладел к этому, и с тех пор Люциус общался больше с другими, более предприимчивыми знакомыми, но Нарцисса время от времени приглашала Снейпа к ним в особняк, и он иногда показывал маленькому Дрейко различные опыты, безопасные для ребенка. Уже находясь под влиянием собственного воспитания, Дрейко делал вид, что его это ни капельки не интересовало, но глаза у него загорались всякий раз, когда он смотрел на маленький, сыплющий разноцветными искорками учебный котел, который Снейп приносил специально для него. Мама любила развлекать своего сына…

Дверь скрипнула, отворилась, и мастер зелий неслышно прошелся по комнате с серебряным кубком в руке. Он, как обычно, был настроен неопределенно, скрывая все в глубине своей необычной души. Дрейко понимал, что с тех пор, как этот хмурый, одинокий человек показывал ему мини–фейерверки, утекло очень много воды, так что вряд ли он захочет теперь с ним возиться, но ему хотелось надеяться, что Снейп, по крайней мере, поможет ему скрыться.

— Хорошо, что вы проснулись, мистер Малфой, вам пора принимать лекарство, — монотонно сообщил Снейп, ставя кубок на стол перед диваном, на котором отдыхал Дрейко. — И прошу не возражать: вы сами поймете, зачем это нужно.

— Вам возразишь, — вяло огрызнулся Дрейко, но все же встал, взял кубок и осушил его. — Довольны?

— Довольны будете вы, когда обнаружите себя выспавшимся без всяких опасений насчет скианта, который, поверьте, так легко не откажется от погони за вами.

— Но у меня ведь уже нет никаких артефактов, я избавился от них, какие у него ко мне еще претензии? — устало спросил Дрейко.

— Он уже обжился, если можно так выразиться, в вашем внутреннем мире, вы являетесь в каком‑то смысле его каналом, от которого он сможет питаться, пока источник не иссякнет.

— Иссякнет? — Дрейко стало нехорошо. — Я иссякну? Как это понимать?

— Все зависит от того, что вы подразумеваете под словом «Я», — Снейп почистил кубок с помощью палочки и отошел к камину. — Если речь идет о вашей душе, то это не просто какой‑то сосуд, который может внезапно опустеть, это некий вечный источник сил. А вот ваше сознание в целом более уязвимо, тем более что сфера снов недоступна вам, вы не можете ее контролировать. А он может. И это будет вас истощать, его чужеродный контроль, насилие над вашей природой, которая, несомненно, отличается от природы скиантов и всех духов подземного мира.

— Звучит страшновато, — Дрейко рассеянно сел на одеяло и принялся теребить его край. — Стало быть, он мертвый?

— Да, и не может стать живым, можете не сомневаться. Зато он может сделать живых в этом мире мертвыми.

— Да, это я уже имел случай наблюдать.

— Вы должны быть осторожны! — твердо сказал Снейп и выступил на середину комнаты: лучи занимающейся зари осветили его бледное лицо, покрытое следами мелких морщин. — Мне пока еще не удалось придумать, как защитить вас от тюрьмы, но он достанет вас и там.

— И не надо. Я сейчас оклемаюсь и что‑нибудь придумаю сам. Вам совершенно незачем наживать себе неприятности, тем более теперь, когда вы вновь встали во главе Хогвартса.

— Причем здесь это? — прищурился Снейп.

— Это я просто так ляпнул, — отмахнулся Дрейко. — Я вам благодарен и все такое, но дальше я как‑нибудь сам.

— Сами?

— Ну да. Только мне нужно немного форы во времени.

— Обеспечивать ее вам, я так полагаю, придется все равно мне?

— Я вас об этом не прошу.

— Но у вас хотя бы есть какой‑то план, знакомые, родные?

— Вы знаете, что нет. Если не считать отца, который, видимо, ожидает нашей скорой встречи!

— Перестаньте раздражаться, Дрейко, — посоветовал Снейп, подходя еще ближе и словно желая его в чем‑то убедить. — Вам не следует так говорить о вашем отце. Если бы он знал о том, во что вы впутались, я уверен, он переживал бы больше, чем кто‑либо.

— Бросьте читать мне нотации, мне уже не семь лет, и даже не пятнадцать! — скривился Дрейко. — И вы мне не родственник и не друг, так с чего вам обо мне тревожиться?