Если копнуть поглубже - [99]
— Ты, конечно, шутишь. Ты что, не понимаешь? Не видишь простой истины: я не смогу вернуться. Никогда.
Сьюзи наклонилась вперед:
— Мы не знаем, что между вами произошло. И не хотим знать. Просто…
Грифф ударил костяшками пальцев по столу.
— Никогда! — повторил он.
Зои ближе придвинулась к Ричарду.
— По крайней мере, мог бы поздороваться, — продолжала Сьюзи. Она вглядывалась в лицо Джейн и читала на нем сожаление и тоску.
— Она твоя жена, — сказал Найджел. — А он твой сын. Не превращайся в дерьмо. Это тебя недостойно. Ты на самом деле не такой.
— Они не понимают, что происходит…
— Может быть, и нет, — подхватила Сьюзи. — Но прекрасно сознают, что ты от них ушел. И им глубоко наплевать почему. Почему — не имеет значения. Только факт, что тебя нет. Бум! И ничего — ни мужа, ни отца, ни семьи. Если бы у тебя хватило духу, только хватило духу на нее посмотреть, то совесть бы заставила подойти.
Грифф повернул бокал на триста шестьдесят градусов и выпил до дна.
— Ты не можешь вечно прятаться у нас, приятель, — продолжал Найджел. — Мы тебя любим — верно. Но мы любим того человека, каким ты был, а не того, каким стал. Сьюзи и я, Ричард и Зои — мы все верны тебе прежнему. Но не способны вечно хранить верность тебе теперешнему. Ты постепенно становишься для нас незнакомцем. Я здесь твой самый старинный друг. Но друзья ничто, если они не требовательны друг к другу.
Грифф молчал.
— Ради бога, — наконец заговорил и Ричард. — Никаких подвигов от тебя не требуется. Просто встань, пройди через зал и поздоровайся. Ты уже всех достал, и это становится скучным. Так что давай двигай. Делай что надо.
Грифф опять вздохнул.
Потрогал бокал и спросил:
— Где Стив?
— Ждет, чтобы ты встал и пошел куда следует. Как и все остальные.
Ричард не солгал: вся театральная публика понимала, что происходит. Каждый знал, что случилось с браком Кинкейдов. Они, как и Сьюзи с Найджелом, были одной из любимейших семейных пар труппы. К ним относились с искренней теплотой, и когда они расстались, это огорчило всех.
Грифф оттолкнулся вместе со стулом от стола.
— Хорошо. — Он встал и повернулся к друзьям. — Нет… не могу. — Он оперся кулаками о спинку стула. — Не могу. Извините.
И вышел из ресторана.
Джейн посмотрела ему вслед.
— Что там? — спросил Уилл.
— Ничего, — ответила она. — Думала, там знакомый, но обозналась.
— Вот сукин сын! — проговорил Ричард. — Ведет себя просто бессовестно!
— Перестань, — возразил Найджел. — Никакой он не сукин сын. Загнал себя в угол, а теперь не знает, как из него выбраться. Дома, с нами, он похож на часы с перекрученным заводом. Удивительно, как он еще может играть.
— Это правда, — подтвердила Сьюзи и снова посмотрела на Джейн. — Мне жаль их обоих. Этого не должно было случиться.
— А разве когда-нибудь происходило то, что должно было случиться? — поинтересовался Найджел.
— Да, — отозвалась Сьюзи и взяла его за руку. — Мы.
Найджел улыбнулся и подозвал Стива.
— По третьему мартини, а потом мы закажем. Гриффин пошел прогуляться.
— Понятно, — и Стив удалился.
Ричард сказал:
— Слышали, завтра Клинтон дает показания в Белом доме? Процесс импичмента закрутился. Бедняга! Почему бы им всем не заткнуться?
— Хорошая идея, — похвалил Найджел. — Нам бы всем тоже не помешало заткнуться.
Сияющий путь
У. Х. Оден «Памятник городу III»
Вторник, 18 августа 1998 г.
В час пятнадцать пополудни к отелю «Пайнвуд» в Сент-Мерис подкатил «бюик» с шофером и американскими номерами. Выбравшись из машины, водитель подошел к пассажирской дверце — ближайшей к ступеням отеля. Открыв ее, он сделал шаг в сторону, пропуская женщину среднего роста, столь безукоризненной осанки, что она казалась на несколько дюймов выше. На ней было распахнутое, свободно струящееся летнее пальто поверх элегантного простого платья из жемчужно-серого шелка. Довольно короткие волосы женщины имели цвет, в точности совпадающий с цветом ее наряда от Диора. Образ завершали шелковая сумочка, шелковые туфли, темные очки и неяркая губная помада.
— Зайдите со мной в вестибюль, Лонсо, там я выясню, что буду делать дальше.
— Si, signora[34].
Они поднялись по ступеням, Алонсо снял фуражку и отворил дверь, пропустив госпожу вперед. Затем осторожно последовал за ней, постаравшись не хлопнуть дверью.
В вестибюле женщина подошла к конторке, сообщила управляющему свое имя и к кому она приехала.
— Он в зале ресторана, мадам. Попросить его прийти сюда?
— Не надо. Будет вполне достаточно, если вы просто укажете, куда идти.
— Хорошо, мадам.
Управляющий вышел из-за конторки, и женщина повернулась к шоферу.
— Подождите, пока не увидите, что мы идем мимо, и тогда можете пойти пообедать. Я вас извещу, когда вы мне снова понадобитесь.
— Si, signora. Grazie[35].
И водитель удалился. Он прекрасно говорил по-английски, но знал: госпожа предпочитает, чтобы он обращался к ней по-итальянски. Это добавляло ей таинственности и как бы поднимало над окружающими.
Добровольно отказавшись от своей прошлой жизни на публике, она была не в силах зайти так далеко, чтобы вовсе исчезнуть из поля зрения светского общества. Отчасти она до сих пор упивалась сопровождавшими ее повсюду любопытными взглядами и шепотком: «Кто это? Я знаю эту женщину. Кто она такая?»
Человек, не способный умереть, снова — в очередной раз! — безнадежно пытается совершить самоубийство — а попадает «под прицел» самого Карла Густава Юнга…Каким же окажется «личное бессознательное» пациента, прожившего — притом без малейшего желания — уже четыре тысячи лет?!Перед вами — блистательный «черный юмор» и изысканный постмодернизм, топко стилизованный под «психологический реализм». Возможно ли такое?А — почему бы и нет?
Тимоти Ирвин Фредерик Финдли, известный в литературных кругах как «ТИФФ», — выдающийся канадский писатель, кавалер французских и канадских орденов, лауреат одной из самых старых и почетных литературных наград — премии Генерал-губернатора Канады. Финдли — единственный из авторов — получил высшую премию Канадской литературной ассоциации по всем номинациям: беллетристике, non-fiction и драматургии. Мировую славу ему принесли романы «Pilgrim» (1999) и «Spadework» (2001) — в русском переводе «Если копнуть поглубже» (издательство «Иностранка», 2004).Роман «Ложь» полон загадок На пляже, на глазах у всех отдыхающих умер (или убит?) старый миллионер.
Действие повести происходит в период 2-й гражданской войны в Китае 1927-1936 гг. и нашествия японцев.
УДК 821.161.1-31 ББК 84 (2Рос-Рус)6 КТК 610 С38 Синицкая С. Система полковника Смолова и майора Перова. Гриша Недоквасов : повести. — СПб. : Лимбус Пресс, ООО «Издательство К. Тублина», 2020. — 249 с. В новую книгу лауреата премии им. Н. В. Гоголя Софии Синицкой вошли две повести — «Система полковника Смолова и майора Перова» и «Гриша Недоквасов». Первая рассказывает о жизни и смерти ленинградской семьи Цветковых, которым невероятным образом выпало пережить войну дважды. Вторая — история актёра и кукольного мастера Недоквасова, обвинённого в причастности к убийству Кирова и сосланного в Печорлаг вместе с куклой Петрушкой, где он показывает представления маленьким врагам народа. Изящное, а порой и чудесное смешение трагизма и фантасмагории, в результате которого злодей может обернуться героем, а обыденность — мрачной сказкой, вкупе с непривычной, но стилистически точной манерой повествования делает эти истории непредсказуемыми, яркими и убедительными в своей необычайности. ISBN 978-5-8370-0748-4 © София Синицкая, 2019 © ООО «Издательство К.
УДК 821.161.1-3 ББК 84(2рос=Рус)6-4 С38 Синицкая, София Повести и рассказы / София Синицкая ; худ. Марианна Александрова. — СПб. : «Реноме», 2016. — 360 с. : ил. ISBN 978-5-91918-744-8 В книге собраны повести и рассказы писательницы и литературоведа Софии Синицкой. Иллюстрации выполнены петербургской школьницей Марианной Александровой. Для старшего школьного возраста. На обложке: «Разговор с Богом» Ильи Андрецова © С. В. Синицкая, 2016 © М. Д. Александрова, иллюстрации, 2016 © Оформление.
УДК 821.161.1-1 ББК 84(2 Рос=Рус)6-44 М23 В оформлении обложки использована картина Давида Штейнберга Манович, Лера Первый и другие рассказы. — М., Русский Гулливер; Центр Современной Литературы, 2015. — 148 с. ISBN 978-5-91627-154-6 Проза Леры Манович как хороший утренний кофе. Она погружает в задумчивую бодрость и делает тебя соучастником тончайших переживаний героев, переданных немногими точными словами, я бы даже сказал — точными обиняками. Искусство нынче редкое, в котором чувствуются отголоски когда-то хорошо усвоенного Хэмингуэя, а то и Чехова.
Вплоть до окончания войны юная Лизхен, работавшая на почте, спасала односельчан от самих себя — уничтожала доносы. Кто-то жаловался на неуплату налогов, кто-то — на неблагожелательные высказывания в адрес властей. Дядя Пауль доносил полиции о том, что в соседнем доме вдова прячет умственно отсталого сына, хотя по законам рейха все идиоты должны подлежать уничтожению. Под мельницей образовалось целое кладбище конвертов. Для чего люди делали это? Никто не требовал такой животной покорности системе, особенно здесь, в глуши.
Андрей Виноградов – признанный мастер тонкой психологической прозы. Известный журналист, создатель Фонда эффективной политики, политтехнолог, переводчик, он был председателем правления РИА «Новости», директором издательства журнала «Огонек», участвовал в становлении «Видео Интернешнл». Этот роман – череда рассказов, рождающихся будто матрешки, один из другого. Забавные, откровенно смешные, фантастические, печальные истории сплетаются в причудливый неповторимо-увлекательный узор. События эти близки каждому, потому что они – эхо нашей обыденной, но такой непредсказуемой фантастической жизни… Содержит нецензурную брань!