После отъезда Стива в доме было так тихо, что мне стало не по себе.
Минут через пятнадцать я услышал шаги, приближающиеся к фронтальному портику. Дверь широко распахнулась, и в холл вошла тетя Эмма. Она была в толстых шерстяных чулках, я догадался, что она оставила свою садовую обувь снаружи.
Она выглядела совершенно обессилевшей, плечи у нее поникли, лицо приобрело сероватый оттенок.
— Вы здоровы, тетя Эмма? — спросил я.
— Просто устала, мистер Бейкер. — Она стянула с рук садовые перчатки, на которые налип толстый слой земли. — Но я закончила! — Это было сказано с большим удовлетворением. — Столько недель тяжелейшей работы, а теперь все это позади! Больше мне не надо надрываться. — Она резко вскинула голову. — Где Элайн?
— Она себя прекрасно чувствует, — солгал я. — Сейчас она наверху в своей комнате, отдыхает.
— Хорошо. Ночь быстро приближается. Нам теперь нужно удвоить бдительность, если мы хотим ее спасти.
Она уставилась куда-то поверх моего плеча, я с большим трудом удержался, чтобы не обернуться.
— А где Стив Энгстед?
— Уехал домой.
— Уехал домой? — Она покачала головой. — Только когда приходит беда, можно узнать подлинных друзей и самозванцев. Вы остались, чтобы защитить ее, мистер Бейкер, и я благодарю вас за это.
Она широко распахнула дверь и с брезгливой гримасой выбросила наружу свои грязные перчатки.
— Эти вещи мне больше не понадобятся! — Снова прикрыв дверь, она медленно улыбнулась. — В эту ночь ужасов и кошмаров, мистер Бейкер, мы обязаны победить врага, не считаясь с ценой… Да, это так. Но, как ни странно, я чувствую себя совершенно спокойно, хотя истекают последние часы этого решающего дня. Так же как наши предшественники, мы должны собрать все силы, чтобы победить черную орду!
— Да! — бодро воскликнул я. Потом откашлялся. — Ну, я…
— Я сделала все, что зависело от меня, теперь мне остается только ждать. — Слова лились из нее медленным, но нескончаемым потоком. — Когда завтрашний рассвет окрасит ночное небо животворящим светом, ковен будет либо торжествовать победу, либо он исчезнет навсегда. Но в любом случае, мистер Бейкер, нам предстоит суровая битва, и я уверена, что никто не вправе потребовать от нас чего-то большего.
Она высоко подняла голову, глаза у нее воинственно сверкали, многочисленные подбородки дрожали, затем она торжественно промаршировала мимо меня. Я ясно слышал, как в голове у меня духовой оркестр играл боевой марш.
У подножия лестницы тетя Эмма остановилась на мгновение и оглянулась:
— Мистер Бейкер, вы случайно не знаете, что миссис Робинс готовит на обед?
— Очень сожалею, не знаю. — Я покачал головой.
— Дело в том, что такая большая нагрузка пробудила во мне необыкновенный аппетит. Было бы замечательно, если бы к обеду был ростбиф или хотя бы тушеные ребрышки. Однако… — Она вздохнула и стала подниматься по лестнице.
Я слегка приоткрыл наружную дверь и стал прислушиваться. Действительно, минут через пять я услышал звук несущейся по дороге машины.
Я считал, что мне необходима известная стратегия, поэтому я быстро закрыл дверь и прошел на кухню.
Миссис Робинс повернулась, оторвала взгляд от кастрюль и фыркнула. Очевидно, последнее превратилось у нее уже в условный рефлекс на мое присутствие.
— Вы все еще здесь?
Это было утверждение.
— Не могу ли я выпить чашечку кофе? — вежливо спросил я.
— Садитесь. — Кивком она указала на большой стол. — Через минуту все будет готово.
Она засуетилась, производя много лишнего шума.
— Айрис уже вернулась? — спросила она.
— Во всяком случае, мне об этом неизвестно.
— Скоро появится. Эта девушка всегда отличалась отвратительным характером. Вспыльчивая, неуравновешенная, но зато отходчивая. Ага? — Она подняла голову, услышав, как хлопнула входная дверь. — Это она. Легка на помине.
Через пару минут блондинка появилась в кухне. Брошенный на меня взгляд нельзя было назвать пренебрежительным, но блестящие голубые глаза горели недобрым огнем.
— Я догадывалась, что вы все еще здесь! Вот почему я привезла сюда Алека Вендовера — он вышвырнет вас отсюда в два счета.
— Оставьте его в покое, милочка! — резким тоном заговорила экономка. — Ваша беда в том, что вы даете волю своим чувствам и совершаете тысячи глупостей, о которых потом сами жалеете. Так было всегда. — Она громко фыркнула: — Он остался здесь только потому, что я его об этом очень просила. Понятно?
— Вы что? — Айрис в изумлении уставилась на экономку, потом захихикала: — А я-то думала, что подобные развлечения вас уже не интересуют.
Два красных пятна вспыхнули на щеках миссис Робинс.
— Я не хочу выслушивать подобную пошлятину от вас, Айрис Лэнгдон.
— Тогда займитесь своими делами и не суйте нос в мои! — обрушилась она на нее. — Я хочу, чтобы он убрался отсюда. И он уберется! Алек!
— В таком случае я тоже уйду. Или нет, поступим иначе… — Она схватила со стола чугунную сковородку на длинной ручке и двинулась к блондинке. — Уходя, мы еще хлопнем дверью!
У Айрис от изумления открылся рот. Потом она взглянула на меня.
— Что вы с ней сделали? — В ее голосе звучало непритворное изумление. — Переспали с ней, что ли?
— Какие же у вас грязные мысли, Айрис! — нахмурился я.
