«Если», 2016 № 04 (247) - [74]

По понятным причинам экологи не очень интересовались внеземными колониями и экологической ситуацией там: искусственно созданные биоценозы не рассматривались — и до сих пор не рассматриваются — как нечто подлинное. Что?.. Да, Ваша честь, вы совершенно правы, но все же недавняя чрезвычайная — и чрезвычайно неприятная! — ситуация с морской крысой на Ганимеде это скорее исключение, нежели правило. Я понимаю, что правительству Ганимеда и его восьми миллионам жителей от этого не легче, но факт остается фактом.

Конечно, уже бессмысленно рассуждать об этичности или правомерности изменения биогеоценозов, хотя в свое время, в конце 2030-х, эта тема стала причиной массы споров, по сравнению с которыми перестрелки в марсианском парламенте — невинный разговор за чашкой кафао. Именно тогда произошел раскол между экологами и эвологами, вылившийся в том числе в кардинальную перестройку отдельных политических систем. Ситуация, напомню, была уникальная и в то же время тяжелейшая: шок постоянных перемен и реальная возможность менять окружающую среду под задачу привели к естественной реакции противодействия. Вплоть до появления соперничающих эвологических и экологических уличных банд.

Эвологический подход ставит во главу системы приоритетов не «равновесие ценой всего», но «развитие ценой всего» и оперирует инженерным отношением к среде обитания. Рамка эвологии есть доведение представления о развитии среды до логического предела. Иными словами, постулируется самоценность качественных изменений. Для эвологии качественные изменения есть не источник ступора, как для экологии («мы должны вернуть это поле к его природному состоянию-к болоту!»), а нормальный процесс. Эвология принимает как должное, что мир, вообще-то, меняется и мы меняемся вместе с ним. Скорость изменений может быть более или менее комфортной, сами изменения могут быть более или менее удачными, в любом случае, любые изменения лучше, чем консервация. Для эвологии компромисс никогда не является решением проблемы, а разнообразие среды воспринимается как необходимое условие ее существования.

Сейчас об этом помнят только профильные специалисты по истории информационно-психических девиаций, но реальный экологический и эвологический терроризм — с бомбами и всем прочим — в те времена причинял куда меньше вреда, чем терроризм информационный. Если коротко, то венцом экологических террористических акций в 2030-х стали мастерски подготовленные и виртуозно проведенные операции по обвалу технологических биржевых индексов, которые, как небезосновательно считали экологи, были одной из основных угроз для биологического гомеостаза на планете. Хотели как лучше, а получилось как всегда: результатом обвала техноиндексов стала Третья мировая депрессия. За ней, как мы все помним, последовало неизбежное всплытие техноэкономических реликтов, включая двигатели внутреннего сгорания и связанную с ними углеводородную экономику.

Именно тогда было запущено в оборот большое количество информационных паразитов, некоторые из которых всплывают до сих пор. Как известно, с сибирской язвой справиться гораздо проще, чем с одним простеньким информационным вирусом, заточенным под какой-нибудь специфический вид личностеобразующей психотравмы… Да, Ваша честь, я уже перехожу к сути дела.

Большинство этих вирусов как раз касается биологического гомеостаза и, уже, Арктики. Поскольку в регламент мы пока укладываемся, я позволю себе несколько цитат. «Люди забыли, откуда вышли и куда идут. Забыли, что являются частью сложнейшей и прекраснейшей экосистемы, где все взаимосвязано и где исчезновение малейшей и, казалось бы, ничтожнейшей из частей может привести к необратимым последствиям, к катастрофам. Биологическое наследие нашей планеты уничтожается алчными, бездушными системами…» Здесь вполне можно пропустить несколько пассажей, мы все в детстве слушали страшилки про примитивные корпоративные информобъекты и про то, что они способны сделать с неподготовленными людьми. А, вот. «Экологические системы и подсистемы Арктики — наша последняя надежда, последний оплот подлинных биогеоценозов, которые являются результатом многих миллионов лет поступательной, естественной эволюции, а не созданы по прихоти корпораций или неразумных индивидов, начисто лишенных и чувства ответственности, и сколько-нибудь приемлемого эстетическо-эволюционного чутья».

«Всплытие реликтов» в биологии — один из симптомов кризиса экосистемы, в которой неожиданно появляются архаичные формы, казалось бы давно и надежно исчезнувшие из геологических и исторических летописей. Это происходит не очень долго, но тем не менее именно «всплытие реликтов» характеризует момент острого и необратимого кризиса системы. То же самое происходит и при кризисе социально-экономического развития общества.

«Серая слизь» («Gray Goo») — термин, введенный Эриком Дрекслером в книге «Машины создания: грядущая эра нанотехнологий» (1986) для обозначения одной из возможных угроз нанотехнологий. Всеядные «бактерии» искусственного происхождения, слишком жесткие, маленькие и быстрые, чтобы их остановить(по крайней мере, без предварительной подготовки), могли бы выиграть конкуренцию у настоящих, распространиться как летящая пыльца, стремительно размножаясь, и свести биосферу в пыль за считаные дни.