«Если», 2016 № 04 (247) - [66]

Голос был знакомый.

— Что я сделал, Павел Владимирович? — спросил Лех.

— Полез куда не надо! — словно выплюнул начальник отдела кадров.

Последовала оплеуха, от которой Лех свалился на пол. Он чувствовал, что Павел Владимирович при желании может и куда жестче.

— Ты вообще понимаешь, куда полез? — Кадровик присел перед Лехом. — Это ведь государственные интересы. Здесь миллиарды вложены. Армированный лед — это будущее! Вода, из которой можно строить дома, плотины! Ты понимаешь, что такое армированный лед? Это орошение пустынь, это альтернатива металлам, пластику, дереву! Я допущен до краешка гостайны — но у меня дух захватывает! А если узнают про влияние армированного льда на медведей, исследования заморозят! Норвегия, будь она неладна, наложит вето!

— Я же никому не сказал!

— Карине ты сказал, несчастный мелкий ублюдок! А она полночи письмо писала в Министерство освоения Арктики…

Лех уткнулся лицом в пол. И вдруг страшная мысль пронзила его:

— А что будет с Кариной?

— Не знаю, — нервно ответил Павел Владимирович. — Но полагаю, что ее запрут в психушку. Из-за тебя!

Через полчаса Леха со связанными руками провели по коридору до лифта, отвезли наверх и впихнули в двухместный вертолет.

Там сидел давешний пилот:

— Что, инопланетяне, слабы вы против госбеза?

— Слабы, — кивнул Лех.

— То-то же… — Пилот поморщился. — Ты с девчонкой знаком?

— Ты видел Карину? — вскинулся Лех.

— Да… — Пилот скорчил гримасу отвращения. — Ей что-то вкололи. Она вообще никакая. А когда у меня ее принимали, то сказали, что у нее это состояние надолго.

— Куда ее?

— В Мурманскую психиатричку.

Дальше Лех сидел тихо, смотря на проплывающие внизу торосы. В голове у него мелькали мысли, одна бредовее другой. Вот кто такой Павел Владимирович? Ну майор ГБ. Ну край — полковник. Но знает про армированный лед и медведей. А значит, не такая уж это великая тайна, просто про нее нельзя говорить. Потому и Леха не убили — у него в деле написано, что он парень разумный, тупить понапрасну не будет.

А вот Каринка — девушка неразумная. У нее куча проблем во всех смыслах, она неуравновешенна. И получается, что, рассказав ей тайну — которая на самом деле для многих вовсе и не тайна, — Лех ее подставил!

И именно на это больше всего обиделся Павел Владимирович! Лех застонал от осознания собственной глупости.

— Ты чего? — встревожился пилот.

— Кожу скидываю, сейчас обращусь в рептилоида и съем тебя, — заявил Лех.

Но пилот даже не улыбнулся.

На острове Рудольфа ждали двое провожатых — молодые, с виду добродушные ребята. Заготовки Павла Владимировича.

Они прошли к станции — так как здесь была конечная, тут же располагался компрессор. Рядом со станцией на скамейке сидела еще одна заготовка, на этот раз женского пола, а рядом с ней полулежала Карина.

И она явно была не в себе. Лех прикусил губу. Он понимал, что в произошедшем виноват в основном сам, но убить хотелось всех остальных.

Перрон снесли и сейчас заливали новый. Подниматься в вагон «пробки» предлагалось по шаткой лестнице.

— Стоянка — четыре минуты, — ласковым голосом произнесла сотрудница ГБ. — Мальчики, вы мне поможете затащить больную?

— Нам со своим «больным» разобраться надо, — ответил один из «мальчиков».

— Есть соломоново решение, — покусав губу, предложила гэбэшница. — Пусть ваш больной отнесет мою больную в вагон.

Его никто даже не спрашивал. Когда вагон «пробки» миновал полукольцо компрессорной станции и открыл двери, оттуда вышел только один пассажир — парнишка даже младше Леха.

Первым поднялся один из «заготовок», второй подтолкнул Леха к Карине. Он взял ее на плечи и подошел к лестнице. Девушка весила, наверное, килограммов шестьдесят. Год назад для Леха это было бы неподъемно — а сейчас, после полугода регулярных занятий спортом, он просто взял ее на закорки и потащил.

Снизу его подталкивал один «заготовка», сверху вскоре взял за шиворот второй. А когда он вытащил их наверх и Карина уже лежала на полу, а он разворачивался, верхний гэбэшник на мгновение покачнулся и Лех, подчиняясь внезапному импульсу, толкнул его наружу.

Падая, тот схватился за лестницу и отодрал ее от пластикового корпуса «пробки», к которому она была приклеена не слишком крепко.

— Что ты творишь? — заорала снизу гэбэшница. И сразу, без перехода обратилась к напарникам: — Артур, сигнализируй в Мурманск, пусть встречают кретина!

— Может, как-нибудь решим вопрос? — неуверенно спросил один из «заготовок».

— Убивать мы их не будем, штурмовать отвесный склон — тоже, а через тридцать секунд «пробка» пойдет вперед! — рявкнула гэбэшница.

Так и случилось. Через тридцать секунд двери захлопнулись. Рядом лежала безучастная ко всему Карина, а через час их ждали Мурманск и жесткие ребята.

Лех встал и пошел по вагону, ни на что, впрочем, особо не рассчитывая, — и вдруг в конце вагона обнаружил спящего парня. Его лицо показалось смутно знакомым. Что-то такое неуловимое… Точно!

Это был тот парень, у которого всегда с собой запасные «глазуны». У Леха начал формироваться план. Дурацкий, безумный — но притом реальный.

Кончиками пальцев Лех залез за пазуху к случайному попутчику и вытащил оттуда очки. Ну а дальше было не раз уже отрепетированное — в тот период, когда его ломало больше всего.