Эшелоны идут под откос - [33]
— Видать, еще была. Я им говорил, лейтенанту и его помощникам, поищите получше, нет ли тут еще чего. Обер-лейтенант, говорю, велел все тут осмотреть. Грозились, мол, потом лично проверить, и в случае чего… Да стали разве они меня слушать? Лейтенант дал мне пинка под зад и выставил за дверь. Что тут они делали, я даже и не видел, но полагаю, что все было проверено как надо. В немецкой армии известно ведь какая дисциплина…
— А вы знаете, что этих саперов больше тут уже нет?
— Как — нет? — удивляется Ракитин.
— Ушли на фронт. А вот нам с вами придется теперь за их работу отвечать.
— Так ведь я, господин обер-лейтенант, не специалист по минам…
— Я тоже не специалист. С этим никто не будет считаться. Меня ждут, однако, всего лишь неприятности, а вас, судя по всему, расстрел.
— За что же, господин обер-лейтенант? Я же старался. Вы хоть кого спросите обо мне, вам каждый скажет…
— Не знаю, не знаю, Ракитин… — задумчиво произносит Вольф. — Вот если только попробовать выгородить вас. Сказать, что при мне тут работали саперы.
— Ради бога, спасите вы меня, господин обер-лейтенант! — прикидывается до смерти перепуганным Ракитин, но ему уже ясно, что немецкий обер всего лишь свою собственную шкуру пытается спасти. Ему ведь несдобровать, если немецкое командование узнает, что он передоверил наблюдение за разминированием русскому полицаю.
— Я тут наводил справки, — продолжает Вольф. — Вас действительно все хвалят. Не сомневаюсь и я, что вы честно служите Германии, и потому постараюсь вас выручить. Нужно только, чтобы мы говорили комиссии по расследованию причины взрыва одно и то же.
— Это я понимаю, господин обер-лейтенант! В этом можете не сомневаться…
— И я думаю, что естественнее всего считать виновниками взрыва партизан.
— Оно так и есть на самом деле! Их это рук дело! Только поставили они эту мину, скорее всего, загодя… До того еще, как немецкие войска заняли Мальцево.
— Да, может быть. Но нам нужно утверждать, что мы тут все перекопали. Каждую паркетину пола. И стены все простукивали.
— Точно, господин обер-лейтенант! Я им даже свои руки покажу: вот, мол, какие мозоли натер, перекапывая грунт под паркетом. На самом-то деле они у меня от пилки дров — к зиме готовимся…
— Ну а каким же образом могли проникнуть в церковь партизаны после того, как мы ее разминировали? Надо же как-то убедить в этом комиссию.
— Они могли сломать замок на ее дверях…
— Но в таком случае нам следовало доложить об этом военному коменданту станции или командиру танковой части, прибывшей в Мальцево на расквартирование. А вы разве сделали это?
— Нет, господин обер-лейтенант, не сделал. Но ведь командир этой части погиб при взрыве, и о том, что я ему не докладывал…
— Ну, я вижу, вы действительно толковый парень, Ракитин! И если все обойдется благополучно, я обещаю помочь вам стать начальником местной полиции.
— Премного вам благодарен, господин обер-лейтенант!
22
Дмитрию Шедрову никогда еще осенний дождь не казался таким противным. Брезентовый плащ его хотя и не промок еще насквозь, но набух и задубел так, что звенит от дождевых капель, как железная крыша.
Насыпь железной дороги всего в каких-нибудь пятидесяти метрах, но различить даже смутные очертания ее нет никакой возможности. Сейчас бы в лагерь, и теплую землянку, но об этом лучше не думать. Пока не пройдут через его мину два поезда, Дмитрий не уйдет отсюда, сколько бы ему ни пришлось тут пролежать. А вот старший сержант Кручина мог бы оставить его здесь и одного, но ему совершенно бесполезно говорить об этом. Разозлится только.
Да, эту мину можно уже назвать его, Дмитрия Щедрова, миной. Кручина даже предложил окрестить ее его инициалами — «ДЩ» или сокращенным именем и фамилией — «Дмище». Неизвестно, однако, как еще она покажет себя на деле…
Дмитрий долго ломал над нею голову. Первоначальный замысел свой — сделать мину «двухтактной», — он сам же и отверг. Зачем ей сначала взводиться на боевой взвод, а затем срабатывать? Не всегда же гитлеровцы ставят перед паровозами контрольные платформы. Нужно сделать как-то так, чтобы мина взрывалась лишь под паровозом, как взрываются противотанковые мины в основном под танками. Во всяком случае, при давлении на них не менее двухсот килограммов.
Для этого ему нужна была пружина, которая сжималась бы лишь под тяжестью рельса, прогнутого весом паровоза. Приблизительно такую пружину они с Кручиной установили в корпусе мины, и сейчас выяснится, правильны ли их расчеты. Только что через мину прошла автодрезина в сторону Мальцева, но она, конечно, не прогнула рельса настолько, чтобы сработал взрыватель. Надо ждать поезда с локомотивом.
Но и эта мина не решит, наверное, всех проблем. Минировать путь становится все труднее. После нескольких крушений воинских поездов с большими жертвами и порчей военной техники гитлеровцы расстреляли многих охранников-полицейских, и даже жандармов заменили эсэсовцы. Мало того, они патрулируют теперь с собаками. Партизаны, правда, и тут нашли выход — стали разбрасывать на участках минирования табак или тротиловый порошок и поливать шпалы и балласт керосином…
Сотрудникам КГБ уже давно был известен, этот матерый шпион, последователь Лоуренса Аравийского. Но вот по последним сведениям, стало известно и место его пребывания на территории СССР, и даже под какой фамилией он скрывается. Но как вычислить его, а еще и поймать на месте преступления. И тогда, вместо пойманного связного, в пустыни Туркменистана отправляется сотрудник КГБ, чтобы взять неуловимого «Призрака» с поличным.
К ЧИТАТЕЛЯМ!Военное Издательство просит присылать свои отзывы и замечания на эту книгу по адресу: Москва, 53, Орликов пер., 3, Управление Военного Издательства.
В том 11 знаменитой "Библиотеки приключений" входят приключенческие повести мастеров жанра Василия Ардаматского ("Я 11–17", "Ответная операция") и Николая Томана ("Что происходит в тишине", "Взрыв произойдет сегодня", "В погоне за Призраком", "Made in…").Сборник включает также статьи Сергея Баруздина и Владимира Беляева об авторах.СОДЕРЖАНИЕ:Василий Ардаматский. "Я 11–17"Василий Ардаматский. Ответная операцияСергей Баруздин. Василий АрдаматскийНиколай Томан. Что происходит в тишинеНиколай Томан. Взрыв произойдет сегодняНиколай Томан.
КГБ перехватывает снимки секретного ракетодрома. Контрразведка не может понять, кем же они сделаны. А шпион оказывается очень необычным…
Томан Николай Владимирович. Прыжок через невозможноеМ.: Воениздат, 1965. (Военные приключения)Содержание:Рассказы о саперах:В тылу врага.Наедине со смертью.Проклятый дзот.Прыжок через невозможное.Повести:На прифронтовой станции.Что происходит в тишине.Взрыв произойдет сегодня.«Made in…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Изустная история вьетнамской войны от тридцати трёх американских солдат, воевавших на ней.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.