Эшелоны идут под откос - [20]
Дмитрий аккуратно перебирает проволоку пальцами, добираясь до тройника, ввинченного в корпус мины.
«Похоже, что мина S, — думает он, — значит, взрыватели ZZ».
Надо осторожно перерезать проволоку, не натягивая ее. Дмитрий достает из кармана кусачки. Слышится легкий щелчок. Кусачки обратно в карман, вместо них в руке теперь гвоздь. Пальцы нащупывают закругленную головку взрывателя, а чуть пониже — отверстие в направляющей втулке.
Так, готово! Гвоздь во втулке. То же самое проделывает он и со вторым взрывателем в другом конце рогатки тройника. Теперь остается только вывинтить их, эти взрыватели.
Мина, однако, еще опасна. Могут сработать три капсюля детонатора во внутреннем цилиндре ее корпуса. Мина, правда, не подскочит на полтора метра и не разбросает триста сорок шариков шрапнели и осколки корпуса на расстояние до ста пятидесяти метров, но детонаторы взорвут ее тротиловый заряд. Надо быстрее вывинчивать и эти взрыватели!
Вторую мину Дмитрий обезвреживает уже спокойнее, увереннее.
14
Очень не хочется Вольфу идти к Паулю Лейтнеру, но ничего не поделаешь — надо. Если бы не он, начальник гестапо штурмбаннфюрер Хассельман обвинил бы его в связи с партизанами. Вольфу и сейчас еще страшно вспоминать ту ночь…
— Здравствуйте, господин Лейтнер, — кланяется он заместителю пожарного депо. — Извините, что не смог сразу вас отблагодарить… Подполковник Штралендорф дал мне срочное поручение.
— Помилуйте, за что же меня благодарить? Я ведь ничего особенного для вас не сделал. Просто доказал на начальнику гестапо, что вы не виноваты в происшедшей катастрофе.
— Именно за это вам спасибо. Не всякий на вашем месте решился бы на это. Штурмбаннфюрер Хассельман мог бы и вас обвинить в соучастии… Сейчас, знаете ли, такое время…
— А вот высказывать подобные мысли я бы вам не советовал, — хмурится Лейтнер. — Да, время действительно суровое — война, но из этого вовсе не следует делать заключение о торжестве несправедливости.
— Извините меня, господни Лейтнер, но вы все такой же неисправимый идеалист. Каким были при советской власти, таким и теперь остались…
— Каким я был при советской власти, о том нам, Вольф, трудно судить. И давайте прекратим разговор на эту тему. Если у вас нет ко мне ничего больше, то я вас не задерживаю.
— Я пришел к вам за советом, господин Лейтнер. Сегодня, как вам известно, к нам прибудет эшелон с очень важным грузом. Как бы с ним не случилось того же, что и с тем…
— Вы думаете, что партизаны снова заминировали дорогу?
— Охрана пути теперь значительно усилена. Патрули обходят свои участки ночью через каждый час, а то и чаще. Чтобы легче было обнаружить установленные партизанами мины, балласт между шпалами и на откосах балластной призмы поливается известью, боронуется хворостом и граблями. К тому же подступы к участкам пути, проходящим по насыпям, заминированы
— Так чего же вам в таком случае бояться! При таких предосторожностях разве мыслимо что-нибудь заминировать?
— Все это так, но ведь советские партизаны сами знаете какие изобретательные…
— Нет, я этого не знаю, господин Вольф! — повышает голос Лейтнер. — И смотрите, чтобы штурмбаннфюрер Хассельман или подполковник Штралендорф не обвинили вас за это в паникерстве.
— Я надеюсь, что вы им…
— Я-то не собираюсь их об этом информировать, — усмехается Лейтнер. — А вот кто-нибудь другой, услышав от нас подобные речи, вполне возможно, что и расскажет.
— Так ведь я только с вами так откровенен, господин Лейтнер. И потому хочу посоветоваться, не послать ли мне в сторону Чичкова сначала один только паровоз?
— При таких-то мерах предосторожности?
— Береженого, как говорят русские, Бог бережет.
— Ну, так посылайте тогда. Но кому же из местных машинистов доверите вы это?
— Кузьмину.
— Почему именно ему?
— Хочу заодно проверять, не связан ли он с партизанами…
— Нагнал же на вас страху начальник гестапо — всюду теперь мерещатся партизаны! Каким же образом, однако, проверите вы Кузьмина?
— Во-первых, если он с ними связан, то знает, конечно, их замыслы и может отказаться от этой поездки
— Отказаться? Только по этой причине? — удивляется Лейтнер. — Кузьмин ведь старик, и у него в запасе множество болезней. Может сослаться на нездоровье. А из этого может следовать…
— Ничего из этого следовать не будет, ибо он, скорее всего не знает ничего о партизанах. А тем более об их замыслах.
— На всякий случай я поручу все же за ним понаблюдать.
— Ну что ж, посылайте тогда Кузьмина. Только я на вашем месте выбрал бы более надежного машиниста.
— А черт их знает, господин Лейтнер, — зло ругается Вольф, — кто из них более надежный! Я ведь и Мышкина вполне надежным считал…
Дмитрий Щедров со старшим сержантом Кручиной лежат в густых кустах полосы отвода, разминированной прошлой ночью. Перед ними высокая насыпь железной дороги, хорошо видная на фоне освещенных заходящим солнцем облаков. Только что прошел патруль — целое отделение жандармов. Теперь тихо. Дмитрий очень боялся, что заденут они своими сапожищами два троса, тянущихся от мим, заложенных на насыпи под шпалами, к ним в кусты. Но все обошлось благополучно. Видно, Кручина так вмял их в землю, что не заденешь.
Сотрудникам КГБ уже давно был известен, этот матерый шпион, последователь Лоуренса Аравийского. Но вот по последним сведениям, стало известно и место его пребывания на территории СССР, и даже под какой фамилией он скрывается. Но как вычислить его, а еще и поймать на месте преступления. И тогда, вместо пойманного связного, в пустыни Туркменистана отправляется сотрудник КГБ, чтобы взять неуловимого «Призрака» с поличным.
К ЧИТАТЕЛЯМ!Военное Издательство просит присылать свои отзывы и замечания на эту книгу по адресу: Москва, 53, Орликов пер., 3, Управление Военного Издательства.
В том 11 знаменитой "Библиотеки приключений" входят приключенческие повести мастеров жанра Василия Ардаматского ("Я 11–17", "Ответная операция") и Николая Томана ("Что происходит в тишине", "Взрыв произойдет сегодня", "В погоне за Призраком", "Made in…").Сборник включает также статьи Сергея Баруздина и Владимира Беляева об авторах.СОДЕРЖАНИЕ:Василий Ардаматский. "Я 11–17"Василий Ардаматский. Ответная операцияСергей Баруздин. Василий АрдаматскийНиколай Томан. Что происходит в тишинеНиколай Томан. Взрыв произойдет сегодняНиколай Томан.
КГБ перехватывает снимки секретного ракетодрома. Контрразведка не может понять, кем же они сделаны. А шпион оказывается очень необычным…
Томан Николай Владимирович. Прыжок через невозможноеМ.: Воениздат, 1965. (Военные приключения)Содержание:Рассказы о саперах:В тылу врага.Наедине со смертью.Проклятый дзот.Прыжок через невозможное.Повести:На прифронтовой станции.Что происходит в тишине.Взрыв произойдет сегодня.«Made in…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.