Эшелоны идут под откос - [14]
— Ну что вы так меня расхваливаете, товарищ командир? — смущенно перебивает Щедрова Дмитрий. — Если надо, сделаем, конечно, любой механизм, было бы из чего.
— Так и я в этом не сомневаюсь, — энергично кивает головой Кручина. — Однако Дмитрию нельзя быть узким специалистом. Настоящий сапер — всегда универсал…
— Тоже верно, — соглашается Щедров-старший. — Только этим ты займешься с ним все-таки в другой раз, а сейчас познакомь его с взрывателями нашими и немецкими.
— Слушаюсь, товарищ командир!
11
Военный комендант станции Вязы Клаус Штралендорф хмуро смотрит на съежившегося под его взглядом Фердинанда Вольфа.
— Ну что вы так поносите нашего соотечественника Лейтнера, Вольф? — раздраженно спрашивает он. — Вы ведь тоже служили у русских. И не столько служили, сколько выслуживались. В комсомол, а потом и в партию вступили.
— Я ведь думал…
— А вам поручал разве кто-нибудь вступать в эти организации?
— Я сам решил, что это…
— Опять сам! Настоящий немец никогда не должен забывать, что на все должен быть приказ вышестоящих. Это у вас, Вольф, от русских коммунистов такая самостоятельность. И это мне не очень нравится. А немецким языком вы могли бы владеть гораздо лучше. Стеснялись, наверно, а скорее всего, побаивались практиковаться. А вот Лейтнер не боялся. И потом, зачем вам понадобилось хорошую немецкую фамилию Вольф переделать на русскую Волков? Да и имя вместо Фердинанда какой то Федор.
— Так ведь они и Лейтнера называли Павлом Ивановичем…
— Вот именно: называли! По собственной инициативе переделали его в Павла Ивановича, а по документам он именовался Паулем Иоганновичем.
— Зато подавать ракетами сигналы нашим бомбардировщикам было доверено мне, а не Лейтнеру. И неизвестно еще, как бы он…
— Зато известно, что вы сами эти ракеты отнесли начальнику железнодорожной милиции.
— Так ведь я уже докладывал вам об этом, господин подполковник… Я вынужден был это сделать. Они заметили, как я…
— Э, бросьте! — обрывает его Штралендорф. — Просто вам показалось это со страху. Вы и мне-то рассказали все лишь потому, что опасались, как бы сам я не дознался об этом. А Лейтнера вы оставьте в покое. У нас нет пока оснований ни в чем его подозревать. Дайте ему спокойно работать. Любой специалист по железнодорожному транспорту нам сейчас очень дорог. Вы тоже нужны нам главным образом как железнодорожный техник и занимайтесь пока своим делом. А шпиков и информаторов нам и без вас хватает.
— Слушаюсь, господин подполковник!
— И вот еще что. Выбросьте вы из головы, что мы вас сделаем помощником шефа паровозного депо. На эту должность уже назначен инженер Лейтнер, а вы будете ведать паровозными бригадами. Постарайтесь как-нибудь расположить их к себе. Скажите, что вы вынуждены служить Германии, напомните, им, что вы кандидат в члены большевистской партии и что, когда надо будет… Да что мне учить вас этому! Вы лучше меня знаете, как втереться в доверие. Желаю вам успеха, господин Вольф!
— Спасибо, господин подполковник. Буду стараться…
«Легко сказать: буду стараться, — угрюмо думает Вольф по дороге в депо. — Все они саботажники, особенно машинисты. Партийных, правда, нет никого: они либо в армию ушли, либо эвакуировались. Кое-кто подался, наверное, в партизаны. Но на оставшихся тоже нельзя положиться. Разве только на Сидорчука да на Птаху? Так ведь они пропойцы, им все равно какая власть. Всех бы их в концлагерь!.. Но, с другой стороны, прав, конечно, Штралендорф — специалистов-железнодорожников явно не хватает. Все немецкие транспортные части у переднего края линии фронта, а тут без местных железнодорожников не обойтись…»
Задумавшись, Вольф чуть не столкнулся со старым машинистом Кузьминым.
— Здравствуйте, господин Вольф! — приподнимает тот замусоленную форменную фуражку и слегка кланяется.
— Почему Вольф, товарищ Кузьмин? Я ведь Волков.
— Слышал, как вы новому начальству представлялись. А меня товарищем вам тоже не следует называть, господин Вольф. За «товарища» нынче сами знаете как можно пострадать.
«Хитрит старик, — недоверчиво думает Вольф, двусмысленно говорит…»
— Это верно, Кузьмин, — со вздохом произносит он вслух. За столь привычное слово «товарищ» теперь дорого можно поплатиться. Да и вообще за всё… Попробуй только поработай спустя рукава — сразу же к стенке, или в лучшем случае, в концлагерь.
— Известное дело!
— А раньше тебя и партком уговаривал, и местком, а тех, кто помоложе, еще и комсомольский комитет. И ведь не очень мы это ценили.
— Ну, это смотря кто, — невольно вырывается у Кузьмина, и он торопливо прощается с Вольфом: — Будьте здоровы, господин Вольф, мне пора!
«К стенке бы этого старика! — негодует Вольф. — Без всякого на виселицу! Как ни туго с железнодорожниками, а для порядка я бы на месте военного коменданта расстрелял тут нескольких…»
Раздумывая над тем, на кого из машинистов можно было бы положиться, Вольф вспоминает Мышкина. Он хоть совсем еще молодой, но вечно чем-нибудь недовольный. Его и в месткоме прорабатывали, и начальник депо несколько раз вызывал. Грозились даже уволить.
— Может, ты советской властью не очень доволен? — спросил его как-то дежурный по депо.
Сотрудникам КГБ уже давно был известен, этот матерый шпион, последователь Лоуренса Аравийского. Но вот по последним сведениям, стало известно и место его пребывания на территории СССР, и даже под какой фамилией он скрывается. Но как вычислить его, а еще и поймать на месте преступления. И тогда, вместо пойманного связного, в пустыни Туркменистана отправляется сотрудник КГБ, чтобы взять неуловимого «Призрака» с поличным.
К ЧИТАТЕЛЯМ!Военное Издательство просит присылать свои отзывы и замечания на эту книгу по адресу: Москва, 53, Орликов пер., 3, Управление Военного Издательства.
В том 11 знаменитой "Библиотеки приключений" входят приключенческие повести мастеров жанра Василия Ардаматского ("Я 11–17", "Ответная операция") и Николая Томана ("Что происходит в тишине", "Взрыв произойдет сегодня", "В погоне за Призраком", "Made in…").Сборник включает также статьи Сергея Баруздина и Владимира Беляева об авторах.СОДЕРЖАНИЕ:Василий Ардаматский. "Я 11–17"Василий Ардаматский. Ответная операцияСергей Баруздин. Василий АрдаматскийНиколай Томан. Что происходит в тишинеНиколай Томан. Взрыв произойдет сегодняНиколай Томан.
КГБ перехватывает снимки секретного ракетодрома. Контрразведка не может понять, кем же они сделаны. А шпион оказывается очень необычным…
Томан Николай Владимирович. Прыжок через невозможноеМ.: Воениздат, 1965. (Военные приключения)Содержание:Рассказы о саперах:В тылу врага.Наедине со смертью.Проклятый дзот.Прыжок через невозможное.Повести:На прифронтовой станции.Что происходит в тишине.Взрыв произойдет сегодня.«Made in…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.