Еще раз про любовь, деньги и женское счастье - [37]

— Папа, знакомься, это Алексей.

Я улыбнулся ей:

— Вижу, что Алексей.

Сидящий в кресле Морозов при этой сцене закаменел лицом. Николай вмешался:

— Алексей — мой старый сослуживец, он в курсе всех дел.

— Мне приятель звонил из Москвы, — заговорил тот, — джипа Рзаева в гараже нет, и нет четырех ребят из его охраны. Обычно они исполняют самые доверенные поручения. Отморозки, каких поискать.

Обычно бледные щеки Морозова пошли пятнами, он пожал плечами:

— С какой стати Рзаев будет заниматься похищением ребенка? Он не сумасшедший, чтобы лезть во всякую уголовщину.

Алексей хмуро глянул на него:

— Я и не думаю, что сам Рзаев в это замешан. Скорее всего, позвонил приятель или человек, которому он чем-то обязан, он и одолжил ему людей и машину для исполнения конфиденциального поручения.

Морозов хотел было возразить, но внезапно замолчал. Лицо его побледнело. От изучения метаморфоз, происходящих с лицом Сергея, меня отвлек вопрос Лины:

— Папа, я накрою стол к ужину? Мы вообще-то не готовили ничего, но есть холодное мясо, свежие овощи, сыр, икра и свежее масло. Я быстро сделаю бутерброды и чай.

Морозов угрюмо сказал:

— Ты прекрасно знаешь, что после шести часов я не ем.

Лина спокойно глянула на него:

— Я ведь не тебя спросила. Впрочем, есть апельсины, я могу сделать тебе свежий сок.

Я вмешался:

— А знаешь, я только сейчас вспомнил, что последний раз ел еще перед вылетом в Москву. Так что с удовольствием съем что-нибудь. Тем более, что и знакомство надо отметить по русскому обычаю, заодно и стресс снимем. Давай, ребенок, подсуетись.

Лина прошла в кухню, которая тоже оказалась где-то в этой огромной невозможной комнате. Она доставала продукты из холодильника, зашумела вода. Лина выглянула из-за колонны и сказала:

— Алексей, проводи папу в пустую спальню на втором этаже. Там вы поселитесь с мамой. Можешь переодеться и вымыть руки, у меня почти все готово. Сергея, наверно, разместим в кабинете, там довольно широкий диван.

Морозов холодно процедил:

— Наверное, будет удобнее, если я размещусь в пансионате. Не хочется, знаешь ли, никого стеснять.

Неожиданно вмешался Алексей. Он медленно проговорил:

— Знаешь, помощь может понадобиться в самый неожиданный момент. Ты ведь прилетел именно поэтому? Давай потерпим присутствие друг друга, я думаю, что это ненадолго. — И добавил, усмехнувшись: — Мы ведь цивилизованные люди.

Лина добавила, покраснев:

— Если тебя это волнует, я буду спать с Асей, в ее спальне. Есть еще пустая комната, и здесь два дивана, и внизу, в бильярдной. Ты никого не стеснишь.

Чувствуя, что дальше препираться просто смешно, Морозов кивнул.

Мне показалось, Алексей тоже заметил, что Сергей странно себя ведет. Хотя какого другого поведения можно ждать от человека, который собирается разводиться с женой и который вынужден провести ночь под одной крышей с бывшей женой и ее любовником?

Мне стало неприятно, что я так подумал о Лине, и я оглянулся с лестницы, чтобы увидеть ее. Она стояла, держась за колонну, и медленно сползала вниз. В два прыжка Алексей пересек комнату и подхватил ее на руки.

— Николай, помоги. Где эта чертова нашатырка?!

Мы уложили Лину на диван, но глаза она не открывала. Николай рванул наверх за Ириной, а я присел около Лины. Встревоженная Ирина с Асей сбежали по лестнице.

Ася расстроено спросила Алексея:

— Опять?

Тот только кивнул.

Ирина подержала руку Лины там, где считают пульс, похлопала по щекам, а потом попросила меня помочь. Мы опустили голову Лины ниже, чтобы кровь прилила к голове, и через несколько томительных секунд она открыла глаза. Ирина убрала подушку из-под ее головы, похлопала по рукам. Лицо Лины порозовело, она с недоумением глянула на нас.

Ася прижала руки к груди:

— Лина, ты нас так напугала!

Ирина грела руки Лины в своих, а потом глянула на нее и негромко спросила что-то. Лина улыбнулась и сказала:

— Да, уже больше двух недель.

Ирина поцеловала ее в запястье, подняла глаза на Морозова и почему-то сердито сказала:

— Ну, милый, хочешь ты этого или нет, а только у Лины будет ребенок.

Морозов опять покрылся пятнами, но ответил довольно твердо:

— Ирина Николаевна, хочу сообщить вам неприятную новость. Мы с вашей дочерью приняли решение о разводе. Хотя вряд ли это вас особо расстроит, вы никогда ко мне хорошо не относились.

— Что ж ты хочешь, я все-таки пресловутая теща, мне положено зятю жизнь портить. А насчет того, что не расстроюсь сильно, так и тут ты прав. Слышала я новости и похуже.

Тут Алексей дрогнул лицом, присел рядом с диваном и наклонился к Лине:

— Правда, что ли?

Лина кивнула. Он оглянулся на нас, вздохнул и спросил:

— Так это поэтому ты в обмороки падаешь?

Лина опять кивнула:

— Ага. От счастья.— И заплакала.

Он наклонил голову, провел рукой по ее волосам и сказал:

— Знаешь, я — парень простой. И мечты о счастье у меня простые: чтобы ты рядом, дети, дом. Выходи за меня, а? — И повернулся ко мне: — Павел Андреевич, это — официальное предложение, я прошу руки вашей дочери.

Я развел руками:

— Решать, конечно, ей. Мне только кажется, не стоит так спешить.

Морозов опять пошел пятнами:

— Для начала не мешало бы дождаться развода.

Неожиданно заплакала Ася. Глаза ее, как в детстве, превратились в озера, наполненные слезами, разбухшим от слез голосом она сказала: