Еще один Валентинов день - [12]

– Нет, мистер Рафферти, – покачала головой Хелен, – хочу сказать, что вы выглядите, как гангстер.

Все происходящее казалось Хелен абсолютно бессмысленным, а ведь она всегда гордилась своей рассудительностью, по крайней мере, в отношениях с противоположным полом. В мире не существовало ни единой причины для того, чтобы сидеть в переполненном кафе напротив мужчины, смахивающего на явившегося из прошлого гангстера – очень опасного, невероятно соблазнительного, – и наблюдать, как он поглощает больше холестерина, чем она за месяц, курит сигареты и ухаживает за ней.

Хелен чувствовала себя окутанной вниманием, что, скорее всего, и послужило фактором пребывания здесь. Рафферти быстро увел ее с улицы, притащил в «Закусочную Мёрфи», снабдил чаем и маленькой баночкой с аспирином, выглядевшим так, словно произведен полвека назад. Собрал разбросанные документы, плотно закутал в пальто, взял под локоток и увлек в маленькую гавань покоя и безопасности, игнорируя слабые протесты, мол, она и сама справится. Конечно, справится. Вот только хочет ли справляться без него?

Рафферти старался произвести впечатление. Хелен прекрасно это понимала… трехлетний прокурорский стаж научил распознавать, когда адвокат пытается льстить. Правда, у Рафферти не было мотивов подлизываться – она уже отпустила Билли Моретти, и, даже если ощущала укол вины, интуиция по-прежнему настаивала, что она права.

Все инстинкты подсказывали, что Джеймс Рафферти не станет вредить ей. И пусть пристальный взгляд словно прикрыт ставнями, и пусть умело очаровывает, в глубине души Хелен была уверена, что он не представляет для нее никакой угрозы. Разве что сердечному спокойствию.

Может, она дура, раз прислушивается к интуиции, которая вовсе не безошибочна, хотя прекрасно служила на протяжении большей части жизни. Если бы Хелен обладала тем здравым смыслом, что приписывала ей семья, то прогнала бы Рафферти, отмахнулась от странного трепета, охватывающего в его присутствии, и вернулась к привычной рутине.

Но Хелен не собиралась этого делать. Она уже сообщила боссу, что на оставшуюся часть дня берет отгул… поэтому, если вернется на работу, это будет выглядеть более чем странно. И хотя стоило бы избавиться от Рафферти, Хелен не могла заставить себя решиться на это. Он и так оставит ее достаточно скоро, как только удостоверится, что она оправилась от испуга.

«Забавно, но я не заметила никакого мчащегося прямо на меня автомобиля». Хелен до сих пор сомневалась, верить ему или нет, в конце концов, машины не сбивают людей направо и налево. «Но если ничего такого не было, чего же он от меня хочет? И готова ли я пойти ему навстречу?».

Рафферти оперся на спинку стула и закурил, не спрашивая разрешения, глубоко затягиваясь нефильтрованным табаком.

– Разве вы не знаете, как пагубно влияет на здоровье курение? – неодобрительно спросила Хелен.

– Надеюсь, вы меня просветите, – парировал Джеймс, лениво пуская кольца дыма в ее сторону.

Хелен с восхищением следила, как над столом порхают и дрейфуют колечки, рассеиваясь перед глазами, словно сказочная гирлянда.

Абсурдный восторг, ведь токсичные отходы плывут прямо к ней.

– Курение убивает, – категорично заявила зануда.

Джеймс скривился в самоироничной улыбке, одновременно соблазнительной и раздражающей.

– Не-а, меня не убьет.

– Министр здравоохранения…

– Ни черта не понимает, – отмахнулся Рафферти, откинувшись назад и глядя на собеседницу из-под полуприкрытых век. – От рака легких я не умру.

– Значит, от эмфиземы легких.

– Ни от того, ни от другого. Скорее всего, приму смерть под градом пуль, как в «Лице со шрамом».

– Вы насмотрелись чересчур много фильмов.

– Так же как и вы, – ответил Джеймс. – Собственно говоря, я предпочитаю старые фильмы. Очень старые. Но ведь я старше вас.

– Не намного.

– Вы бы очень удивились, – пробормотал он, гася сигарету. – Пошли?

– Куда?

– Отвезу вас домой.

– Я вполне способна доехать самостоятельно, – отрезала Хелен.

– Нет, не способны. Вы и в прекрасном-то самочувствии паршивый водитель. Слишком медлительный и осторожный. Я очень удивился, что мы невредимыми миновали центр города. А уж после только что пережитой встряски вы наверняка врежетесь в грузовик со льдом где-нибудь на полпути домой.

– В грузовик со льдом? – озадаченно переспросила Хелен.

Рафферти и бровью не повел:

– Разве в Чикаго больше не доставляют лед? Для баров и гостиниц, и тому подобное?

– Наверное, но…

– Не спорьте со мной, Хелен. Я отвезу вас, и точка.

– Ненавижу, когда мной командуют, – рассвирепела свободолюбивая прокурорша. – Я выросла с четырьмя братьями и отцом, убежденными, будто знают, что лучше для меня, и, если бы допустила хоть малейшую слабину, они бы до сих пор руководили моей жизнью. Но я принимаю собственные решения.

– И какие же решения они пытались принять за вас? – спросил Рафферти, осушая чашку кофе.

– Они не хотели, чтобы я поступала на юридический факультет. Не хотели, чтобы работала государственным обвинителем. Мечтали, чтобы вышла замуж за соседского парня, родила детей и стала хорошей женой полицейского.

– А вам этот план не по душе.