Еще один шанс - [99]

Ее сердце подпрыгнуло от этих его слов, но она приказала себе не искать скрытого смысла в этой фразе.

– Зачем ты искал меня?

Он сел на землю – рядом, но не касаясь ее.

– Помнишь, как я сказал, что ты боишься позволить кому-то любить тебя?

Харриет взглянула на его руки, такие сильные и нежные, потом снова на лицо Джейка.

– Я помню.

– Ты не единственная с таким диагнозом.

– Что ты хочешь этим сказать? – Если бы только он протянул руку и обнял ее.

– Я знал, о чем говорю, потому что то же самое можно сказать и обо мне. Мистер Никогда-не-оглядывайся-назад. Продолжай бежать, и ты никогда не узнаешь, что, может быть, упускаешь. – Он резко вдохнул. – Харриет, я скучал по тебе. Всю неделю мне все время хотелось поделиться моими мыслями, моими чувствами… черт, это совсем не похоже на меня.

– Зак говорил, что вы двое проводите вместе много времени.

– Харриет, речь не о Заке. Речь о нас.

– Нет никаких…

– Не говори так. – Джейк легко прикоснулся ладонью к ее губам. – Пожалуйста, не говори, что нет никаких «нас».

– Что ты хочешь этим сказать? – Она попыталась говорить сквозь его пальцы.

Он убрал руку, наклонился и поцеловал ее.

Она попыталась отодвинуться назад, но твердое неподвижное дерево мешало этому.

Он продолжал целовать ее. Потом он перестал, и она пожалела, что он это сделал.

– Харриет, ты нужна мне, – сказал он, притягивая ее к своей груди.

– Нуждаться не значит любить.

– Черт, какая ты упрямая.

– Эта черта всегда была мне на пользу, – сказала Харриет. Может быть, ей следует поцеловать его. Она вскинула голову, провела по линии его губ большим пальцем, а потом притянула его лицо к себе.

Поцелуй был более глубокий, страстный, жадный. Джейк застонал, и Харриет всосала его язык, отчаянно желая, чтобы он признал, что чувствует к ней то же, что она чувствует к нему.

Он отстранился, заглянул в ее глаза, коснулся ее пухлых губ.

– Харриет П. Роджерс Смит, я никогда не говорил ни одной женщине, что люблю ее. Любить – значит терять. Но сегодня я понял, что убегать от любви – это еще большая потеря.

– О, Джейк, я знаю, о чем ты говоришь. – Харриет погладила его по щеке.

Он поцеловал ее пальцы. Потом поднялся по запястью к краю рукава красного кашемирового пальто.

– Я люблю тебя, – сказал он. – Ух ты! Как, оказывается, приятно говорить это.

– Ты можешь сказать это снова, – ответила Харриет.

Он привлек ее к себе.

– Я люблю тебя, Харриет, – А потом он поцеловал ее. После поцелуя, водя круги по тыльной стороне ее ладони, Джейк сказал: – Я только надеюсь, что однажды тебе захочется сказать эти слова мне.

Харриет внимательно посмотрела на него:

– Ты понимаешь, где мы?

Он огляделся:

– На озере. Или, если точнее, на том самом месте, где мы были в ту ночь, когда зачали нашего сына.

– Ты действительно помнишь! – воскликнула Харриет.

Он кивнул и крепче сжал ее руку.

– Я любила тебя тогда и люблю сейчас, Джейк Портер.

Он поцеловал ее снова и опустился на землю вместе с ней.

– Харриет, пожалуйста, скажи, что ты выйдешь за меня замуж.

Он просил ее об этом независимо от любых разумных причин. Просил ради любви. Ради того, чтобы разделить любые трудности, которые могут ожидать их в будущем.

Она сделала глубокий вдох, посмотрела ему в глаза и сказала:

– Да. Да. Да.

А потом они смеялись, и целовались, и катались по опавшим листьям. Как будто это снова была их ночь после выпускного бала. Они были молоды, беспечны и полны радости. Они использовали ее красное кашемировое пальто как одеяло, и, уютно свернувшись под ним, скрепили свои обещания сердцем к сердцу.