Еще один шанс - [25]

— Подскажи мне: что мне сказать или сделать, чтобы исправить положение? — попросил он.

Она поклялась себе, что не станет его подталкивать. Но не удержалась.

— Ты мог бы во всем признаться, — предложила она.

Он нахмурился еще сильнее.

— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. Действительно, у меня была пара романов с тех пор, как мы расстались. И я глубоко сожалею о них. Я думал, они помогут мне забыть тебя. Но чувство одиночества только усиливалось. Больше ничего подходящего не приходит мне в голову. Если бы ты объяснила, что у тебя на уме… Подскажи мне…

Он не упомянет о деньгах, поняла она с упавшим сердцем. Он не догадывается, что мне хоть что-то известно об этом. Ему, наверное, и в голову не приходило, что отец сознается в том, что предложил их ему.

— Извини, — не сдавалась она. — Но я хочу услышать об этом сначала от тебя.

Дэвид долго молчал. Ей даже показалось, что он уснул.

Но наконец:

— Я передумал все, малышка. И у меня нет ответа, — негромко проговорил он. — Если ты не скажешь мне, в чем дело, я не смогу ничего поправить. Что же мы будем делать?

С растерзанными надеждами, с болью, оставшейся в душе, Кира могла думать только о своей обиде.

— То же, что и раньше… разойдемся в разные стороны, когда закончится дело Наминга, — ответила она с горечью. Больше тишина не нарушалась.

Каким-то образом ей удалось забыться беспокойным сном. Когда она проснулась, пошевелившись от пыльного луча солнца, проникшего в комнату, кровать Дэвида была пуста. Тонкое покрывало на ней было аккуратно застелено и заправлено под подушку. Ни его джинсов, ни рубашки, ни сапог не было.

Быстро оглядев комнату, она убедилась, что его нет. Он уехал и бросил меня на произвол судьбы, догадалась Кира, в панике подбегая к окну и отдергивая короткую грязноватую занавеску. Дэвид стоял у пикапа в той же одежде, что и вчера, и разговаривал по сотовому телефону. Подняв взгляд, он знаком показал, что сейчас придет.

Ей лучше одеться, если она не хочет разгуливать перед ним в нижнем белье. Торопливо надев джинсы и натянув через голову свитер, она подошла к зеркалу в ванной, чтобы поправить растрепавшиеся волосы и подкрасить губы. Она была еще там, когда Дэвид появился в дверях у нее за спиной.

Боже, какой он все-таки красивый, подумала она, глядя на отражение его орлиных черт, прямых темных волос и потрясающего глубокого взгляда синих глаз. Несмотря на предательство, разрывающее мне сердце, я убеждена в его порядочности и внутренней чистоте.

Может ли она ошибаться на его счет? Нет. Поверить в его невиновность значило бы признать своего отца лжецом. А опыт всей жизни научил Киру, что жульничество не вяжется с образом Большого Джима.

К счастью, Дэвид не стал иронизировать по поводу того, что она накладывает «боевую раскраску», как иногда делал это раньше. Или голосом, от которого у нее замирало сердце, говорить, как она красива. Он просто вглядывался в ее лицо, словно пытаясь разгадать мысли, которыми она отказывалась с ним делиться.

Когда это ему не удалось, лицо его приняло безразличное выражение.

— Если ты готова, я отвезу тебя назад к торговому посту у Серой горы, — произнес он без всякого выражения. — У меня еще есть дела.

Что ж, он поймал ее на слове, смирившись с трещиной в их отношениях, которую, по ее словам, нельзя восстановить, и решил сосредоточиться на своей работе. По правде говоря, у нее создалось ощущение, что Дэвид спешит. Несмотря на непреклонную уверенность в том, что у них нет будущего, Кира была глубоко разочарована.

Я не хочу, чтобы все так закончилось, призналась она себе в приступе легкой паники, беря свою сумку и идя за ним к пикапу. Но как этого избежать? Мне придется выбирать, кому верить, ему или отцу. Хоть отец и совершил несколько серьезных ошибок, особенно подкупив Дэвида, для нее он оставался честнейшим человеком во вселенной.

Большую часть пути в машине царила тишина. Наконец Дэвид попытался нарушить ее, включив радио. Песни о несчастной любви, составлявшие основу репертуара самой мощной радиостанции, которую ему удалось отыскать по радио в пикапе, не улучшили Кире настроения.

Умирая от голода после почти нетронутого жалкого ужина накануне вечером, они остановились ненадолго, чтобы выпить кофе и перекусить блинчиками в маленьком кафе на стоянке грузовиков в Туба-Сити. Пока они сидели друг против друга, лишь изредка перебрасываясь отдельными фразами, навахские соплеменники Дэвида с интересом их разглядывали.

Перекусив, Дэвид и Кира снова тронулись в путь. Вскоре они уже подъезжали к торговому посту у Серой горы.

— Вот, кажется, и все… — произнес Дэвид, когда она взяла свою сумку, собираясь выйти из пикапа. — Увидимся в суде.

Она кивнула:

— Пока.

Он подождал ровно столько, сколько ей потребовалось, чтобы завести «чероки», прежде чем развернуться, разбрасывая гравий, и отправиться в путь. С тяжелым сердцем Кира размышляла, мог ли у него появиться новый свидетель, о котором он не хотел ей рассказывать. Если и так, то благодаря положению о свидетельских показаниях они с отцом скоро об этом узнают.

Между тем после разговора с мальчишками, которых им удалось допросить накануне, она почти не сомневалась, что Ред Майнер арестовал не того человека. В отличие от своего брата Ленарда, Пол Наминга не был алкоголиком или умственно отсталым. Несмотря на отсутствие доказательств, его рассказ был четким и правдоподобным. Теперь, благодаря дополнительному свидетельству, которое у них появилось, он подтвердился.