Ермак Тимофеевич - [13]

Народные предания и песни сохранили рассказы о военной хитрости Ермака. Например, существует легенда о том, что когда путь казакам преградил большой отряд одного из есаулов Кучума, Ермак приказал надеть на пучки хвороста и соломы казачью одежду. Этим он намного «увеличил» свою дружину и быстро привел в бегство неприятеля. В легенде говорится:

Понаделали людей соломенных

И нашили на них платье цветное:

Было-то у Ермака дружины триста молодцев,

А уж с теми стало больше тысячи.

И поплыли по Тобол-реке.

…А татары смотрят да дивуются,

Каковы-то русски люди крепкие,

Что убить-то ни единого не могут их:

Каленых стрел в них как снопики налеплено,

А казаки все живы стоят.

Кроме воинского дарования, Ермака Тимофеевича отличали — большой организаторский талант, дар красноречия, сильная воля. Не случайно Ермаку удалось уговорить казаков идти не в те места, где они обычно скрывались от преследования, — на Дон и Яик, — а в далекое Приуралье, а потом и в Сибирь. Организаторские способности помогли ему наладить строгую дисциплину среди казачьей вольницы, добиваться продолжения сибирского похода в самые критические моменты, когда на казачьем кругу громко раздавались голоса недовольных.

Попав в сеть сложных взаимоотношений: с одной стороны, царское правительство, преследовавшее казаков, с другой, — Строгановы, стремящиеся использовать казацкую вольницу в своих интересах и борьбе с Кучумом, Ермак проявил незаурядный талант дипломата. Понимая, что завоевание Сибири имеет общегосударственное значение, он подчиняется Строгановым до тех пор, пока это не противоречит интересам дела. О завоевании Сибири Ермак извещает уже не Строгановых, а самого царя. Он прекрасно ориентируется в политической, обстановке, сложившейся в Сибирском ханстве, привлекает на свою сторону целые племена и отдельных вассалов, недовольных Кучумом, и тем скорее добивается победы.

Церковники, дворянские историки и некоторые писатели прошлого окружили Ермака ореолом мученичества за православную веру, изображали его «христолюбивым витязем», раскаявшимся разбойником, пошедшим в Сибирь ради царского прощения. На самом деле он был далек от этого «идеала».

Ермак и его казаки думали, что русский народ не забудет их подвигов. «И посмерти нашей память наша не искудеет в тех странах, и слава наша вечна будет», — так передает их слова летопись.

И русский народ действительно не забыл подвига своих соотечественников. Он сложил о Ермаке и его товарищах десятки легенд, преданий, сказов, назвал именем Ермака сотни урочищ, скал, речек, часто даже там, где вовсе не ступала нога дружинников. В легендах Ермака называют младшим братом былинных богатырей, приписывают ему самые невероятные подвиги, правда в этих легендах тесно переплетается с вымыслом, обрастает массой сказочных подробностей. Дружина Ермака, чтобы иметь возможности совершить все подвиги, которые приписываются ей в народе, должна была действовать, по крайней мере, лет триста.

Легенда, записанная в прошлом столетии у уральских казаков, например, утверждает, что Ермак брал Казань и Астрахань. На реке Ик говорили, будто Ермак, окруженный царскими воеводами, бросил в реку татарскую княжну Алмаз. В отплату Ик потопил царские суда (очевидно, сюда вплелись мотивы позднейших легенд о Степане Разине). А сколько на Волге, на Урале, в Сибири мест, о которых народная молва говорит, что там Ермак зимовал, там бил татар или «чудь», там отбивался от царских воевод, прятал клады или просто жил. Особенно много таких мест на Урале. Здесь на каждом шагу можно встретить такие названия, как «Ермаков камень», «Ермаков перебор», «речка Ермаковка», «Ермакова гора» и т. п.

По подсчетам историка Прикамского края А. Дмитриева на территории бывшей Пермской губернии находилось в конце прошлого столетия более двадцати деревень под названием Ермаки, Ермаковка, Ермачата и т. д., а в бывшей Тобольской губернии — пять.

Уральцы и сибиряки издавна считают Ермака Тимофеевича своим героем, и, наверное, нигде больше имя его не пользуется такой громадной популярностью, как здесь. Писатель П. И. Мельников, путешествовавший по Уралу в конце 30-х годов XIX века, свидетельствует: «Надобно заметить, что Ермак живет в памяти жителей Пермской губернии; много преданий и песен о нем сохранилось до сих пор. В селах и деревнях у всякого зажиточного крестьянина, у всякого священника вы встретите портрет Ермака… Приписывая своему герою чудесные деяния, сибиряки (т. е. уральцы — В. М.) хотят освятить его именем каждую старинную вещь, а потому каждый из них, имеющий старинную пищаль или какое-нибудь другое оружие, называет его ермаковым…»

Еще шире, чем легенды и предания, были распространены народные песни о Ермаке, которые пела буквально вся Россия. Эти песни полюбили казаки, солдаты, землепроходцы — все отважные русские люди, которые разнесли их по всей необъятной нашей стране. Они и теперь живут и любимы нашим народом. Все они, от песни «Ермак взял Сибирь», записанной еще в XVIII веке собирателем русского фольклора Киршей Даниловым, и до самых последних, рисуют Ермака Тимофеевича смелым человеком, совершающим самоотверженные подвиги во славу Родины.