Ермак Тимофеевич - [11]

Ермак, поднимаясь по Иртышу, доплыл до городка Кулларова — пограничной крепости на рубеже Сибирского ханства и земли калмыков. Городок имел многочисленный гарнизон. Все попытки взять его оказались безуспешными, и русские, простояв пять дней под стенами Кулларова, поплыли дальше на юг. Крайней южной точкой похода летом 1584 года было устье реки Шиштамама (Шиша) правого притока Иртыша. Отсюда Ермак, очевидно, получив известие о движении войска Кучума на Кашлык, который охранялся маленьким русским гарнизоном, быстро повернул на север.

С осени для русского отряда в Сибири началась полоса тяжелых невзгод. Первым и неожиданным ударом было предательское убийство верного соратника Ермака Тимофеевича Ивана Кольца.

10 сентября в Кашлык явился посланец карачи. Он принес клятву верности и просил у Ермака людей для обороны от казахов, якобы напавших на карачу. Ермак отпустил с ним 40 казаков во главе с Иваном Кольцом. Все они были предательски перебиты татарами в ставке карачи.

Это избиение послужило сигналом к восстанию татарских феодалов против русских. Многие из татарских князей, мурз и беков, которые уже давно платили ясак Ермаку, теперь примкнули к войскам Карачи и Кучума.

Между тем, в Сибирь на помощь Ермаку Тимофеевичу двигалось войско, которое по царскому указу выступило в поход еще 3 мая 1583 года. Во главе войска, состоявшего из пятисот стрельцов, были воеводы: князь С. Д. Болховский, Иван Глухов и Иван Киреев. Отряд плыл по Волге и Каме. К зиме он сумел добраться до Чердыни. Царские воеводы не рискнули зимой перебираться на нартах и лыжах через Уральские горы и остались зимовать в Чердыни. Ранней весной 1584 года отряд по большой воде отправился тем же путем, которым шел Ермак Тимофеевич.

У воевод, видимо, мало было своих судов или они не годились для плавания по уральским рекам, поэтому Строгановым было предписано дать им нужные суда: «На весне велели есмя князю Семену (т. е. Болховскому — В. М.) идучи в Сибирь взять у Вас под нашу рать и под запас пятнадцать стругов со всем струговым запасом…» — писал Иван IV в грамоте от 7 января 1584 года на имя Семена, Максима и Никиты Строгановых. Трудности пути, тяжелый подъем и разлив по горным рекам, длинный волок через горы, частые остановки для сбора ясака — все это замедлило путь войска, которое прибыло в Кашлык только 1 ноября 1584 года.

Радостной была встреча. Казаки обнимали прибывших стрельцов, жадно расспрашивали их о новостях, о Руси, которую они покинули три года назад.

Радостен был и Ермак Тимофеевич. Еще бы, с самого начала похода его отряд не получал серьезного пополнения. Да в могло ли его дать малолюдное Прикамье. Теперь долгожданная подмога пришла и какая подмога — хорошо вооруженные стрельцы, опытные в ратном деле воеводы. Ермак хлебосольно угощал воевод, задавал им бесконечное множество вопросов, рассказывал сам. За три года, проведенные в Сибири, у него накопилось что порассказать.

Но радость встречи сразу же была омрачена: оказывается, воеводы легкомысленно понадеялись на богатство Сибири и не привезли с собой продовольственных запасов. У Ермака провиант был запасен только на своих людей. Посылать отряды за продовольствием в условиях вновь разгорающейся войны да еще в зимнюю пору было совершенно невозможно.

Вскоре в русском лагере начался страшный голод. Люди съели лошадей и собак. Они варили кожаные ремни и седла, древесную кору, пытаясь заменить этими жалкими суррогатами пищу. Вместе с голодом пришла его верная спутница — цинга, которая косила стрельцов и казаков одного за другим.

Вскоре умер и воевода князь Болховский (один из воевод — точно неизвестно, Глухов или Киреев — увез в Москву ясак и пленного Магомета-Кули).

Голод кончился лишь весною, когда «татара и остяки от новин своих рыбы и овощи и запасы принесоша, и казаки от глада насытишася». За зиму отряд убыл наполовину. Вместо свежих, здоровенных стрельцов и закаленных в боях и невзгодах казаков, прошедших огонь и воду, по Кашлыку еле бродили худые, измученные люди.

Но голод и болезни не были единственными злоключениями русских. 12 марта 1585 года большое войско карачи осадило Кашлык. Вокруг крепостных стен расположились несметные татарские таборы. Сытые, сильные всадники подъезжали на почтительное расстояние, недоступное для тогдашних пищалей, к валам крепости и, выкрикивая обидные ругательства, показывали, как они расправятся с русскими, когда возьмут Кашлык. И в самом деле, положение Ермака казалось безвыходным: что могла противопоставить многочисленной татарской рати небольшая горстка людей, еще не совсем оправившаяся от болезней и голода. Но татары просчитались: эти люди были отважны. Их возглавлял опытный и мудрый-предводитель, видевший на своем веку много сражений, не раз глядевший в глаза смерти.

Войско карачи стояло у Кашлыка до «пролетья» и причинило русским «многую гибельную проруху». Но в ночь на 12 июня (по другим источникам на 9 мая) русские, сделав внезапную вылазку, напали на главный стан карачи на Саусканской луке, убили двух его сыновей и посеяли среди татар страшную панику. Войско карачи начало разбегаться. Наутро русские окончательно разбили татар.