Ереван. Мифология современного города - [19]
Список достопримечательностей Еревана непрерывно пополнялся за счет новых строек и памятников, улиц и фонтанов. Пополнялся и “джентльменский набор” легенд и мифов об Армении: частью правдоподобных, частью – совершенно фантастических. Правда, нельзя сказать, что ереванцы сознательно лукавили перед гостями. Сам образ Еревана создавался по этой же схеме, через фантазию, был выдуман и претворен в жизнь “на ходу”.
Сотни тысяч фанатичных экскурсоводов
Как и увлечение поисками “традиций”, увлечение демонстрацией Еревана стало всеобщим хобби. Привезти в Ереван гостей из Москвы или Парижа, из Сибири или Лос-Анджелеса было настолько желанным, что на угощение очень часто тратились последние деньги.
И гости приезжали. Ереван расцветал под взглядами гостей, наряжался фонтанами, новыми улицами, кафе, еще более ярким и вычурным освещением.
У каждого ереванца имелся в доме целый арсенал сувениров, открыток, альбомов, книжек об Армении. Ни один гость не уезжал без книжки Геворка Эмина “Семь песен об Армении”, без гравюры, чеканки, альбома Сарьяна и кофейника-джезве.
К 1968 году, когда на “Дом бесчисленных огней”, “Маленькую копию всего мира”, свалилось еще более богатое наследство, Ереван напоминал музей с сотнями тысяч фанатичных экскурсоводов…
Армяское детство
Несомненно, самой главной отличительной чертой армян является отношение к детям. Обычно эта черта плохо видна представителям других народов. Более того, почти любой армянин сталкивался с трудностями объяснения этой своей черты. Она невероятно трудно переводится в контекст других культур. Трудно привести аналоги из литературы, тяжело найти слова для передачи важных для армян чувств и переживаний. Армянин может встретить понимание собеседника в разных своих увлечениях: футболом, рыбалкой, живописью и т.п., но к его большой печали не найдет понимания в своей важнейшей теме жизни – в своем интересе к детям.
Попытки объяснить кому-то, в чем отличие армянской любви к детям от чадолюбия других народов, пожалуй, набили оскомину любому армянину…
Эта любовь абсолютна: дети – цель жизни и богатейший источник мотивации для армянина.
Во-первых, она реализована в виде личной черты характера. Это осознаваемое переживание, часть национального самосознания и содержание жизни.
Во-вторых, эта любовь совершенно одинакова у армян всех стран, в любых общинах, не зависит от пола, возраста, деления детей на “своих” и “чужих”, на маленьких детей и на детей уже повзрослевших. Для армянского подростка, например, непонятно высокомерное отношение его сверстников из других стран к “малышне”: он, как и все, беззаветно обожает детей! Точно так же, мужчины увлечены детьми никак не меньше женщин, и не в состоянии понять, почему другие народы считают эту любовь чуть ли не женской чертой характера.
В-третьих, любовь к детям у армян полноценно социализована. Она находит свой выход в огромном ассортименте типичных занятий и поступков, смысл которых, порой, еще труднее перевести на иной язык. Армяне общаются с детьми, дружат с ними, посвящают им время, силы. Армяне беседуют о детях, делятся способами еще большего служения им, рассказывают друг другу об их успехах и достижениях.
Вряд ли можно представить армянина, который каким-то путем пришел бы к сравнению своих личных интересов и интересов детей: если есть возможность отдать (шанс ли, силы ли, средства ли) детям, то он их отдаст им полностью.
Особо стоит отметить, что речь идет обо всех детях. О своих, конечно – в первую очередь, но и о любых других – тоже. Все дети красивы, умны, они – хозяева в доме, в городе, в жизни!
Если обратиться к 60-м годам – это было время первого поколения юных горожан: обласканных, раскованных в поступках, окруженных всем объемом комфорта (только-только становящегося доступным). В отличие от сверстников по Союзу, они практически не ведали ни отказа в чем-то, ни наказаний, ни ограничений. Можно представить, чего это стоило большинству родителей, но дело как раз в том, что сами родители никогда не мерили, чего это стоило. И уж, конечно, никакая “личная жизнь” просто не играла роли рядом с интересами любимых детей. Не говоря уж об “общественной” жизни.
В 60-е годы был такой случай. По телевидению показали эпизод: московский пожарный спас из огня маленькую девочку. Сам пожарный обгорел. В больнице репортеры спросили его о мотивах смелого поступка. Герой ответил: “Я выполнял свой долг”… Ереванцы долго и горячо обсуждали этот факт. “Это его КГБ заставило так сказать, беднягу!”. Представить себе, что человек не под пыткой согласится произнести подобное кощунство, они не могли. Назвать своим мотивом абстрактный “долг” вместо очевидного: “Там был ребенок”! А уж представить, что пожарный мог вправду помнить о долге, а не о ребенке, входя в горящий дом, они были вообще не в состоянии.
Воспитание в армянской семье (и об этом армяне любят рассказывать) в корне отличается от воспитания в семьях европейских народов. В отличие от них, дети в армянской представляют вершину, “господствующий класс”. Семья сама по себе понимается как организация удовлетворения желаний детей.
Настоящее учебное пособие содержит подробное изложение истории Психологической антропологии (этнопсихологии), культурологии, этнической Экологии, традициологии в России и за рубежом. Включает теорию этнической картины мира, ее структуры и механизмов изменения, а также теорию внутриэтнического распределения культуры, функционального внутриэтнического конфликта и самоструктурирования этноса Теоретические положения проиллюстрированы историческими очерками из жизни разных народов — русских, армян, англичан, финнов, турок, а методологический комментарий к ним объясняет способ применения этнологических концепций к анализу исторического и Социологического материала.Для студентов-гуманитариев.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.