Еретичка, ставшая святой. Две жизни Жанны д’Арк - [171]
Казалось бы, уже ничто не могло повлиять на сложившуюся ситуацию. Однако в 1849 г. она начала меняться радикально, и эти изменения были связаны исключительно с «личным» фактором — с назначением на епископскую кафедру Орлеана одного из самых известных церковных и политических деятелей эпохи, монсеньора Феликса Дюпанлу.
Феликс Дюпанлу (1802–1878), которого современники называли вторым Боссюэ, действительно являлся одним из наиболее активных политических деятелей Франции второй половины XIX в.[2685] (Илл. 38) Он принадлежал к либеральному крылу католической церкви, что на протяжении практически всей его карьеры весьма осложняло ему отношения с папским престолом, а также с французскими ультрамонтанами[2686]. Дюпанлу далеко не сразу согласился занять кафедру в Орлеане и пошел на это, если верить его личным дневниковым записям, исключительно потому, что город располагался в непосредственной близости от Парижа, что позволяло новому епископу постоянно находиться в центре политических и религиозных событий[2687].
В сферу интересов Дюпанлу входили самые разнообразные вопросы. Он активно выступал против идеи установления республики во Франции и поддержал маршала Мак-Магона, жестоко подавившего восстание парижских коммунаров весной 1871 г. Он уделял большое внимание вопросам образования, особенно религиозного, и настаивал на необходимости обязательной катехизации девушек. Он последовательно критиковал принцип непогрешимости папы римского, но верил в необходимость его светской власти. В возрасте 75 лет епископ был избран независимым депутатом Парламента, членом которого оставался до самой смерти[2688]. Активную политическую жизнь Феликс Дюпанлу, тем не менее, вполне успешно сочетал с исполнением собственно пасторских обязанностей. Он постоянно совершал поездки по вверенному его заботам диоцезу и всячески способствовал оживлению религиозной жизни в самом Орлеане. Именно Дюпанлу, ставший епископом в 1849 г., возродил практически полностью потерявшие свою религиозную составляющую после революционных событий 1848 г. праздники 8 мая и, как следствие, уделил особое внимание роли Жанны д’Арк в истории города.
Исследователи расходятся во мнениях, в какой именно момент своей жизни Ф. Дюпанлу заинтересовался историей французской героини. Единственное, что не подлежит сомнению: епископ прекрасно знал работу Г. Гёрреса, в своем первом панегирике в честь Жанны д’Арк, прочитанном в 1855 г., он опирался исключительно на сведения, собранные немецким историком. Впрочем, Дюпанлу был знаком и с самим Гёрресом, с которым встречался в 1842 г. в Риме. Возможно, уже в это время он заинтересовался личностью Орлеанской Девы[2689].
Так или иначе, но с появлением Ф. Дюпанлу в Орлеане начался совершенно новый этап в истории почитания Жанны д’Арк. Епископ был, без преувеличения, единственным французским прелатом, который высказывался против сближения церкви и государства, и его личные отношения с Наполеоном III всегда оставались крайне напряженными[2690]. Как следствие, его забота о возрождении религиозного почитания Жанны имела своей целью полное присвоение памяти о ней католической церковью.
Прежде всего это нашло отражение в изменении порядка отмечания «дня Девы»: из сугубо гражданского, каким он постепенно становился на протяжении 20–40-х гг. XIX в., он вновь начал превращаться в церковный праздник. Если при предшественнике Дюпанлу, епископе Жан-Жаке Файе (1842–1849), клир прекратил участвовать в торжественных процессиях, традиционно проходивших в этот день по улицам города, и ограничивался лишь мессой в соборе св. Креста, то уже в 1850 г. данная традиция возобновилась. Все приглашенные на праздник гости собирались с утра на «религиозную церемонию» (la cérémonie religieuse), где выступал панегирист, назначенный «с согласия епископа» (agréé par М. l'Evêque), и уже из собора выходили на процессию[2691]. В 1852 г. в письме мэру Орлеана Дюпанлу прямо называл праздник 8 мая «религиозным»[2692] и отмечал, насколько он счастлив узнать, что «по желанию верующих религиозные процессии и церемонии будут вновь проходить и на улицах города»[2693]. В письме также давалось понять, что отныне назначение панегиристов епископ рассматривает как собственную прерогативу[2694]. Тогда же в местной периодической печати стали распространяться слухи о том, что Дюпанлу готовится «в следующем году» устроить небывалые религиозные торжества в честь дня Жанны д’Арк — такие, «как были раньше»[2695].
Тем не менее, настоящий праздник епископу удалось организовать только в 1855 г. и, если судить по сохранившимся архивным материалам, он действительно был проведен с размахом. К его началу было приурочено издание специальной брошюры, в которой излагалась история возникновения «дня Девы», а также приводилась примерная программа готовящихся четырехдневных торжеств. В них, в частности, входили открытие конной статуи Жанны д’Арк
