Эрагон. Возвращение - [251]

Она пришпорила своего жеребца, и воины с оглушительными криками двинулись за ней, потрясая оружием.

Эрагон мысленно передал приказ Насуады Бардену, заклинателю из свиты короля Оррина. Минуту спустя загрохотали подковы — это Оррин со своей кавалерией и отрядом куллов, которые на бегу ничуть не отставали от боевых коней, пошел в атаку с восточной стороны поля. Они ударили во фланг имперского войска, отжимая его к реке Джиет и отвлекая на себя.

Наконец два войска встретились, и над полем брани повис оглушительный шум. Со стуком сталкивались копья и пики; молоты и боевые топоры с грохотом обрушивались на щиты; мечи со звоном пытались сокрушить шлемы, а над головами сражающихся уже кружились с хриплыми криками стервятники, жаждущие крови и впавшие в неистовство от ее запаха.

Сердце Эрагона, казалось, готово было выскочить из груди. Он испытывал необычайный подъем, понимая, что либо он станет убивать направо и налево, либо убьют его. И почти сразу почувствовал, как вытягивает из него силы та защита, которую он выставил вокруг Арьи, Насуады, Орика и Сапфиры.

Сапфира держалась в арьергарде — в передних рядах они с Эрагоном были бы слишком доступны для атак вражеских магов. Эрагон перевел дыхание и заставил себя заняться мысленным поиском этих магов, но из лука при этом стрелять тоже не забывал.

Между тем колдуны Дю Врангр Гатауже обнаружили своего первого противника. Как только Эрагон понял это, он мысленно дотянулся до женщины, сумевшей вычислить вражеского мага, и через ее сознание — до врага. Собрав всю свою силу воли в кулак, он пробил его защиту, проник в его мысли, стараясь не обращать внимания на ужас, который испытывала его жертва, и быстро определил, какие именно войска этот колдун прикрывал своими заклинаниями. Потом, произнеся одно из двенадцати слов смерти, Эрагон покончил с вражеским магом и тут же обрушился на тот отряд, что лишился теперь магической защиты, и поразил их всех. Вардены разразились ликующими криками, увидев, что целый отряд врагов замертво рухнул на землю.

Легкость этой победы поразила и самого Эрагона. Ведь эти воины не имели ни малейшего шанса на спасение! Они бы все равно не успели ни убежать, ни сразиться с ним. Как же все это было непохоже на сражение при Фартхен Дуре! И, хотя Эрагон был восхищен своими успехами, тем, сколь сильно возросло его военное мастерство — а точнее, умение убивать! — он испытал отвращение, отвращение к смерти. Впрочем, времени подумать об этом как следует не было.

Оправившись от первого нанесенного варденами удара, имперские войска пустили в ход боевые орудия: катапульты, метавшие глиняные ядра, фрондиболы, посылавшие в противника бочонки с горючей жидкостью, баллисты, осыпавшие варденов тучами шестифутовых дротиков. Глиняные ядра и горючая жидкость наносили варденам тяжелый урон. Один из бочонков упал и взорвался всего в десяти футах от Сапфиры. Эрагон успел прикрыться щитом, но один зазубренный осколок чуть не угодил ему в голову — его спасло только магическое защитное поле, поставленное заранее. Увидев повисший в воздухе осколок, Эрагон бессильно уронил руки: магическая защита отнимала у него все больше сил.

Метательные орудия вскоре остановили наступление варденов, всюду сея смерть и разрушение. «Их надо уничтожить, если мы хотим продержаться и хотя бы немного измотать неприятеля!» — Эрагон прекрасно понимал это, как понимал и то, что Сапфира с легкостью уничтожила бы все эти машины, но подлетать к ним близко ей было опасно из-за возможной атаки вражеских магов.

Неожиданно сквозь ряды варденов прорвалась группа воинов неприятеля, и все они, выставив пики, бросились на Сапфиру, но тут же — Эрагон не успел даже выхватить Заррок из ножен, — были уничтожены разъяренными гномами и куллами.

— Хорошая работа! — рыкнул Гарцвог.

— Да уж, хорошая! — поддержал его Орик с кровожадной улыбкой.

Эрагон не стал пускать в ход заклинания против боевых машин, понимая, что эти дьявольские устройства прекрасно защищены от любых чар. А что, если… И Эрагон попытался проникнуть в мысли одного из воинов, обслуживавших катапульту. Он был почти уверен, что и воина защищает кто-то из магов. Однако защита эта оказалась довольно слабой, и вскоре Эрагон сумел прорвать ее и полностью подчинить себе сознание воина. Он приказал ему перерубить мечом крученый канат, приводивший орудие в действие, но канат оказался слишком прочным, и перерубить его этот воин не успел — его оттащили в сторону, спасая катапульту. Однако дело, как оказалось, было сделано: раздался мощный треск, и поврежденный канат лопнул, а метательный рычаг катапульты отскочил назад, изувечив нескольких человек. Мрачно улыбнувшись, Эрагон переключился на того, кто управлял следующей катапультой, и вскоре вывел из строя и эту машину, и все остальные тоже.

Переключив свое внимание с орудий противника на людей, Эрагон заметил, что вардены вокруг Сапфиры падают дюжинами; было очевидно, что один из магов Дю Врангр Гата проиграл в сражении с вражеским магом, и теперь защита нарушена. Страшно выругавшись, Эрагон бросился разыскивать того, кто сумел пробить брешь в их магической защите и сотворить фатальное заклятие. О собственной безопасности он не думал, надеясь на Сапфиру и своих телохранителей.