Эра дракона - [89]

Предстоящий прыжок китайского дракона практически неизбежен, но от этого не становится предсказуемым.

Тут важно, когда дракон поймет, что время прыгать настало, т. е. когда зубы достаточно заострились, а желудок стал требовать дополнительной пищи. Вот о зубах и пойдет далее речь. При этом не стоит забывать, что эти зубы начинали расти при активном содействии Советского Союза.

Говоря о событиях первой половины 60-х годов, экс-председатель КГБ СССР Владимир Семичастный писал: «Большая часть китайского вооружения была родом из наших конструкторских бюро и наших заводов. Наши советники длительное время вели работу по созданию и укреплению Красной Армии Китая»[683].

Китайцы еще тогда и обижались, что мы якобы мало помогали им вооружаться. «Мао Цзэдун хотел как можно быстрее развернуть огромную военную ракетно-ядерную программу, а Советский Союз считал, что это с экономической и военной точек зрения неразумно, что это осложнит борьбу за разоружение и сохранение мира и что у Советского Союза достаточно военной мощи, чтобы защитить все социалистические страны. В Пекине такая позиция была воспринята болезненно»[684].

Не даете нам, сделаем сами, решили китайцы. «Положение не изменилось и после прошедшего в Китае позднее, в 1964 году, ядерного испытания, — высказывался Владимир Семичастный. — Нам было известно и раньше, на какой стадии развития находятся китайские исследования в этой области. Мы знали китайских ученых, работающих в рамках ядерной программы, не были тайной и их возможности»[685].

Вся военная (косвенно даже атомная) промышленность Китая создавалась при участии Советского Союза. База была создана, а далее на основе этой базы Китай стал модернизировать ее. Но прогресс шел медленно.

«Китай, как растущая мировая держава, — писали еще в 1991 году, — естественно, укрепляет свою обороноспособность. Как тихоокеанская держава КНР развивает и, естественно, будет развивать свой военно-морской флот. Это надо правильно понимать; с этим необходимо считаться. Нравится это нам или нет»[686].

Еще в 1996 году экс-председатель КГБ СССР Владимир Крючков писал: «Китай проявляет постоянный интерес к закупкам военной техники в Союзе, а позже в России. Упускать такую возможность было бы для нас непростительным просчетом, да и есть ли у нас политические основания или мотивы для уклонения от этого? Конечно, решение этого вопроса должно быть составной частью нашей глобальной военно-политической доктрины.

Помимо миллиардных прибылей (обеим сторонам есть чем взаимовыгодно расплачиваться друг с другом) сделки дали бы мощный толчок развитию политических и иных отношений с Китаем, а это способствовало бы стабильности не только в этом регионе, но и в мире и укреплению наших позиций на Дальнем Востоке. Желание китайской стороны пойти на широкие военные закупки, возможно, скрывает в себе готовность к развитию российско-китайского военного сотрудничества»[687].

«В 2006 году прямые расходы КНР на оборону увеличились на 36,025 млрд, юаней, или на 14,7 %, в результате достигли 280,729 млрд, юаней. В пересчете на доллары по официальному курсу, это не слишком большие цифры — порядка 40 млрд, долларов, но следует учесть, что, во-первых, это всего лишь прямые расходы, а есть еще и другие, «не оборонные» статьи; во-вторых, китайская армия обладает, как минимум, на порядок меньше «финансовой емкостью» на условную «единицу боевой мощи» сравнительно с американской; в-третьих, обменный курс юаня к доллару не только резко занижен относительно паритета покупательной способности (ППС), но и не испытывает столь мощного инфляционного давления, как американская валюта. Поэтому, несмотря на уверения министра иностранных дел КНР Ли Чжаосина в том, что расходы Китая на оборону даже с учетом их быстрого роста все равно остаются значительно меньшими, чем в США, Японии или Франции, их реальные размеры можно считать уже вполне сопоставимыми с бюджетом Пентагона. А значит, китайские вооруженные силы в течение ближайших нескольких лет способны выйти на новый качественный уровень — во всяком случае, в своей «неядерной» составляющей. Что же касается ядерных компонентов военной мощи Пекина, то, согласно ряду оценок, их реальная величина также выходит далеко за пределы заявленных 60–80 боеголовок, а выход в космос пилотируемых кораблей с флагом КНР на борту означает, помимо всего прочего, что эти боеголовки могут быть доставлены ракетными носителями в любой пункт земного шара. Несомненно, это обстоятельство будет играть свою роль в ходе любых контактов третьих стран с китайским «красным драконом»[688].

«Пентагон в отчетах 2005 года предупреждает о растущем арсенале оружия КНР, военные расходы которой уступают только бюджетам министерств обороны США и России»[689].

И снова российская оборонная промышленность кует могущество китайской армии. Поговаривают, что между Пекином и Москвой уже начались консультации о взаимодействии наших систем противоракетной обороны. А в перспективе — их объединение[690].

«Многомиллионная китайская армия, — отмечал в мае 2006 года Юрий Гаврилов, — почти на сто процентов оснащена оружием советского и российского производства. Мы поставляем соседу современные самолеты, средства ПВО, боевую технику для сухопутных войск и флота. Во время недавнего визита главы российского оборонного ведомства в Пекин китайцы живо интересовались многофункциональным авиакомплексом СУ-34 и истребителем пятого поколения. Перспективы двустороннего военно-технического сотрудничества подробно обсуждались в ходе нынешнего визита Лян Гуанле