Эпоха Отрицания - [92]

Он собирал свои записи и отвечал на вопросы самых настырных студентов, предвкушая возвращение домой и сладостный сон, когда заметил знакомые лица двух агентов ФБР, уже задававших ему вопросы насчет Ингрид и Рейчел. Лайл Джонсон стоял, сложив руки на причинном месте, и пристально смотрел на Дэвида, в то время как Сара Вейл, вытягивая шею, провожала глазами студентов, переходящих в следующую аудиторию. В конце концов все студенты разошлись, и Джонсон с Вейл подошли к кафедре.

– Надо же, какая толпа, – удивилась Сара.

– Послеобеденные занятия, свободное посещение, – пояснил Паркер, вешая на плечо сумку.

– Вы выглядите усталым, Дэвид.

– Я слишком стар для жизни в ритме колледжа.

Джонсон улыбнулся, а Вейл пролистала что-то в своем телефоне и подняла его к глазам писателя, показывая портрет Кевина Мура на фоне флага.

– Знаете этого парня? – спросила она.

Паркер покачал головой.

– Дело в том, что он вчера улетел из аэропорта Кеннеди, а сегодня с утра явился в наше посольство в Берлине, – объяснила Сара.

– Вам кажется это странным?

– Видите ли, он вообще-то проживает в Колорадо. Никто даже не предполагал, что он ни с того, ни с сего вдруг окажется по ту сторону Атлантики.

Дэвид посмотрел на агентов по очереди, не зная, как реагировать. Наконец он произнес:

– А кто это?

– Один из наших, – ответил Лайл. – ФБР.

– Он знал Ингрид, – добавила Вейл.

Паркер покивал, обдумывая их слова.

– Думаете, он придет ко мне? – уточнил он.

– Возможно, – ответила Сара.

– Зачем?

Джонсон открыл рот, потом закрыл его, а затем все-таки заговорил после паузы:

– Мы не знаем. Возможно, за тем же, зачем он посещал Нью-Йорк.

– А как насчет Рейчел Прю? – спросила Вейл. – Слышно о ней что-нибудь?

– Нет. Ничего. – Дэвид пожал плечами, стараясь выглядеть непринужденно, хотя и чувствовал, что агенты видят его насквозь. А он чертовски устал. Шея под воротничком вспотела, и он боролся с искушением вытереть ее. – Означает ли это, что вы продвинулись в поисках Ингрид?

Ни один из посетителей не ответил. Они просто смотрели, будто ждали, когда Паркер сломается. Он подумал, как было бы хорошо просто сломаться. В конце концов, они же из ФБР. Что, если он не прав и все это просто паранойя? Что, если Рейчел, Кевин и Ингрид судят обо всем неверно?

– Боюсь, что нет, – наконец произнесла Сара. – К сожалению.

Лайл протянул писателю визитную карточку:

– На случай, если потеряли прежнюю.

– Благодарю.

– Дайте нам знать, если что-нибудь услышите.

– Конечно, – сказал Дэвид, а потом кивнул. – Надеюсь, и вы мне сообщите, когда узнаете что-нибудь.

– Само собой, – ответил Джонсон и почесал щеку.

Паркер смотрел агентам вслед, пока они не покинули аудиторию. Внезапно накативший приступ тошноты прошел лишь после того, как он выбежал из здания и поспешил на восток, к «Астор-Плейс Театр», где, как он знал, можно было отыскать телефон-автомат. В животе перестало крутить, лишь когда Дэвид достал монетку и постарался вспомнить номер, который дала ему Рейчел.

Глава 05

Прю вернулась из Вашингтона немного позже пяти с каким-то новым, незнакомым чувством. Не то чтобы это был оптимизм, но что-то похожее, и оно поддерживалось ощущением, что дела наконец сдвинулись с места. Эшли обещала выяснить, по каким номерам звонил Бенджамин Миттаг перед смертью. Кевин отслеживал европейские связи Бишопа – теперь он знал имя адвоката Александры Примаковой, работавшей на «Магеллан Холдингс». Рейчел занесла это имя в черновик электронного письма в их общей учетной записи «Хашмейл»[35], и в том же неотправленном сообщении Кевин дал ей имя испанского контакта Бишопа в Бильбао в две тысячи девятом году: Себастьян Вивас. Дела пошли – только куда?

Ингрид Прю нашла свернувшейся на диване – та смотрела телевизор, приглушив звук.

– Клэр спит? – спросила бывший агент.

Паркер кивнула.

Почувствовав запах кофе, Рейчел налила себе чашечку и села возле Ингрид. Билл с Джиной отключили кабельное вещание, поэтому приходилось довольствоваться лишь местными каналами. Комментатор на экране перешел к теме о демонстрантах, собравшихся в городской мэрии и выступавших против сокращения бюджета на образование. Сердитые мамаши кричали на побагровевшего члена Совета, вскакивали со стульев и грозили ему пальцем.

– Мне бы следовало стать такой, как эти мамы, – сказала Паркер.

– То есть?

– Простые люди. Решают по одному вопросу за раз. Пишут письма, стучатся в двери. А я вместо этого почему-то решила взяться за всю несправедливость сразу. – Женщина показала пальцем на экран. – Вон как сестрички делают.

– Когда все закончится, вы сможете делать то же самое.

– Закончится? Что это значит?

Рейчел сама не знала. Чем бы они ни занимались, у них не было возможности что-либо увидеть дальше следующего шага. Сейчас они всего лишь пытались определить параметры ситуации. Обеспечить безопасность для Ингрид и ее ребенка или для самой Рейчел – эта цель казалась очень далекой, как пункт назначения, скрытый в туманной дали. Она понятия не имела, чем это может закончиться.

– Вернемся к нормальной жизни, – ответила Прю.

– Мне бы просто хотелось увидеть солнце.

– Что ж, я не против нормальной жизни.