Эпоха крестовых походов и ее герои - [26]

Напрасно помощи ищу, темницей скрытый,

Друзьями я богат, но их рука закрыта,

И без ответа жалобу свою

Пою…

Как сон, проходят дни. Уходят в вечность годы…

Но разве некогда, во дни былой свободы,

Повсюду, где к войне лишь кликнуть клич могу,

В Анжу, Нормандии, на готском берегу,

Могли ли вы найти смиренного вассала,

Кому б моя рука в защите отказала?

А я покинут!.. В мрачной тесноте тюрьмы

Я видел, как прошли две грустные зимы,

Моля о помощи друзей, темницей скрытый…

Друзьями я богат, но их рука закрыта,

И без ответа жалобу свою

Пою!..[33]

Конечно, эти жалобы на равнодушие мира были только элегическим преувеличением. Друзья Ричарда действовали изо всех сил. Старая Алиенора имела свой план. Он заключался в том, чтобы, содействуя сближению Англии с империей, противопоставить их союз главному врагу — Филиппу. С этой целью она всячески склоняла Ричарда к тому акту, которого особенно хотел Генрих VI в своем имперском честолюбии, — признанию Англии членом империи и принесению за нее вассальной присяги Генриху. Этот вассалитет по отношению к римскому, «всемирному» императору как бы сам собой ослаблял вассальные узы, привязывавшие Ричарда к Филиппу, и был неунизительным по форме и необременительным по существу условием освобождения.

Правда, император хотел, чтобы вследствие этого вассалитета Ричард обязался принять участие в походе против своего родственника и друга Генриха Льва. Но здесь Ричард проявил обычную для себя — в вопросах личной чести — твердость и, «предпочтя унижение бесчестью», согласился на присягу и выкуп, но решительно отказывался от «службы». Алиенора собирала везде, где могла, деньги и отправляла ходатаев за сына. Весь северофранцузский епископат занимался делом Ричарда. Посольства из Англии не прекращались. Освобождения Ричарда требовала стоящая в оппозиции к Генриху группа имперских князей, среди которых особо важную роль играли епископы Кельнский и Майнцский. Римский папа Целестин III, не сразу решился выступить с оценкой преступления, в котором нарушена была неприкосновенность крестоносца — и какого крестоносца! — но вот и он обратился наконец к церковным прелатам, приглашая их предать анафеме Генриха VI и Филиппа II, если Ричард не будет восстановлен в правах.

Об условиях освобождения Ричарда удалось договориться к июлю 1193 года. Они фиксировали выкуп за 150 тысяч серебряных марок, из которых первые сто тысяч следовало доставить «к границам империи» вместе с заложниками, которые должны были послужить гарантией того, что Ричард не нарушит своих обязательств. После должны были быть выполнены остальные условия, которыми были: добрый мир с Францией, освобождение Исаака Комнина и его дочери, а также вассальная присяга императору, от которого отныне как от сюзерена Ричард принимал свою державу.

Выезд Ричарда в Англию назначен был на январь 1194 года. Однако осложнения внутри империи замедлили его освобождение. Был убит епископ Льежа, с которым враждовал император, и это вызвало заговор ряда имперских князей, желавших втянуть в него и Ричарда — во всяком случае, они рассчитывали, что король поддержит их, когда окажется на свободе. Это, по-видимому, стало главной причиной новых колебаний императора. Кроме того, на Генриха воздействовали из Франции, о чем стало широко известно и что отразилось в большинстве хроник, в особенности дружественных Ричарду. Не искажая, очевидно, самого факта, но придавая ему исключительное значение, хроники рассказывают, что в тот момент, когда все было улажено и поручители с обеих сторон приняли на себя ответственность за своевременное выполнение договора, явились послы от Филиппа и Иоанна. Генриху было предложено 50 тысяч марок от французского короля и 30 тысяч от Иоанна только за то, чтобы император не выпускал Ричарда хотя бы до Михайлова дня (конец сентября), или, если императору угодно, по тысяче фунтов[34]серебра за каждый лишний месяц плена, или, наконец, 150 тысяч марок за год и такая же сумма за выдачу пленника Филиппу. После этого якобы «император поколебался и задумал отступить от договора из жадности к деньгам».

Письма Филиппа и Иоанна были показаны Ричарду. Опасаясь остаться в заключении, он обратился к немецким епископам и князьям, бывшим поручителями императора при договоре. «И смело вошли они к императору, и сильно негодовали на него за жадность, с какой он готов был так бесстыдно нарушить договор». После этого император решил все-таки отпустить пленника, и его поручители, приняв заложников и часть денег, передали Ричарда его матери Алиеноре. Англии и анжуйской Франции пришлось столь тяжело расплатиться за выкуп короля, как ранее она расплатилась за его поход.

Хотя, быть может, собранные деньги отчасти предназначались на новый поход… Во всяком случае, первой мыслью Ричарда после освобождения была мысль об Иерусалиме. «В сам день выхода на свободу он отправил гонца в Сирию к Анри Шампанскому и другим христианским князьям, возвещая им о совершившемся и обещая, что, как только Бог даст ему отомстить за обиды и утвердить мир, он явится в установленный ранее срок на помощь Святой земле». Но сроки плохо были рассчитаны Ричардом. Война между ним и Филиппом только начиналась.