Эпоха диктатур - [6]

4. Германия лишалась всех своих колоний — управление передавалось Лиге Наций, а та, в свою очередь, выдавала мандаты Великобритании и ее доминионам, Франции, Бельгии и, наконец, Японии, получившей молчаливое согласие остальных стран на распространение ее влияния на_чСеверный Китай, в том числе и на бывшее германское владение — Шаньдунский полуостров. Арабские страны, входившие в Оттоманскую империю, постигла та же участь, а Греция закрепила за собой восточное побережье Эгейского моря.

Таково основное содержание пяти мирных договоров, в частности Версальского, о котором Поль Камбон сказал сразу после его подписания: «Мир подписан. Мне он больше всего напоминает склад боеприпасов, который в один прекрасный день взорвет весь наш мир».

5. Значение договоров и их последствия

Чем объяснялась подобная резкость суждения, высказанного, казалось бы, слишком поспешно? Скорее всего тем, что договоры не вызвали удовлетворения. Согласившись на распад Австро-Венгерской и Оттоманской империй, участники переговоров сочли национальную проблему окончательно решенной ввиду предоставленного турецкому, арабским и славянским народам права на самоопределение. Они как будто забыли о невероятно пестром национальном составе Западной Азии и Юго-Восточной Европы, особенно в Македонии. А государства на территории бывших империй в эйфории обретенной независимости готовы были добиваться выполнения всех своих национальных требований, переходя пределы возможного. Кроме того, пытаясь очертить новые, стратегически устойчивые границы этих государств, договаривающиеся стороны вынуждены были включать в состав их территорий места компактного проживания иных этнических групп. Без сомнения, численность представителей национальных меньшинств в сравнении с 1914 годом значительно сократилась (из 60 миллионов к 1919 году осталось 30). Однако они существовали, и вскоре стало очевидно, что гарантии, обещанные им Лигой Наций, весьма ненадежны.

По самым сложным вопросам было предусмотрено проведение плебисцитов: в Северном Шлезвиге, в прусских областях Алленштейн и Мариен-вердер, в Верхней Силезии, Сопроне, Клагенфурте и др. Данцигу и Мемелю, немецким городам, на которые по экономическим соображениям претендовали Польша и Литва, было решено дать более чем сомнительный статус «вольных городов». Изначальная юридическая слабость подобного статуса во все времена искушала тех, кто мог и хотел посягнуть на свободу таких городов. Многие проблемы имели латентный характер, и в следующих главах мы покажем, сколь опасными для всего мира окажутся ирредентизм итальянцев на восточном побережье Адриатики и влиятельные немецкие и венгерские общины в Чехословакии.

Другой серьезной проблемой стал распад империи Габсбургов, создавший чрезвычайно зыбкую ситуацию на юго-востоке Европы, где Вена сумела создать политически неоднородное, но экономически хорошо сбалансированное государство. Исчезнувшую Австро-Венгрию заменили два очень неустойчивых образования. Как подчеркивает Жак Бэнвиль в своей работе «Политические последствия Версальского договора», недостаточная плотность населения и слишком протяженные границы — результат заключенных после войны договоров — делали их стратегически беззащитными. Военная и дипломатическая поддержка, оказанная им Францией в рамках Малой Антанты, оказалась недостаточной, и балканские страны, созданные в 1919 и 1920 годах, стали лакомой добычей для агрессоров, что подтвердят события 1938—1941 гг.

Разделение между разными государствами районов, которые в империи Габсбургов взаимно дополняли друг друга, привело к серьезному нарушению равновесия в Центральной Европе. Лишившись выходов к морю, Австрия, Венгрия и Чехословакия попали в зависимость от «доброй воли» соседей. Венгрия, чисто сельскохозяйственная страна, была отрезана от традиционных поставщиков промышленной продукции в Чехословакии и Австрии, а последняя, изолированная от венгерских «амбаров» и балканских выходов к морю, оказалась фатальным образом (учитывая этническую и языковую общность) отброшенной к Германии, которой лишь Версальский договор мешал осуществить аншлюс.

Конечно, опасность можно было частично ослабить, создав Дунайскую Федерацию, однако сопротивление Италии сделало этот проект неосуществимым.

Еще одна проблема была чревата в будущем тяжелыми последствиями — репарации (возмещение военного ущерба и военные пенсии). Решение, принятое в Версале, было беспрецедентным: Германию обязывали согласиться на выплату репараций, не определив их размера. К несчастью, лишь в июле 1920 года на мирной конференции в Спа было принято наконец решение о распределении средств между союзными державами (52% — Франции, 22% — Британской империи, 10% — Италии, 8% — Бельгии и т.д.), а 27 апреля 1921 года специальная комиссия определила общую сумму — 132 миллиарда марок золотом.

Выплаты, безусловно, не могли компенсировать всего ущерба, нанесенного Германией союзным державам, но намного превышали ее платежеспособность, которую Джон Мейнард Кейнс оценивал в третью часть установленной суммы репараций. Репарации вызвали единодушное недовольство немцев, резко возражавших против еще двух статей договора: создания польского коридора, разрезавшего «рейх» на две части, чтобы Варшава получила выход к морю, и статьи 231, в которой победители требовали, чтобы Германия и ее бывшие союзники признали себя агрессорами, виновными во всех последствиях войны.