Эпоха диктатур - [2]

Таким был итог парадоксального, но завораживающего исторического развития, обозначить этапы и выявить особенности которого мы постараемся в этой книге. Первым был период неопределенности, когда стремившееся выжить человечество, раздираемое на различные политические и идеологические группировки, открыло для себя невероятную хрупкость мира и благоденствия, которые оно тщетно пыталось обрести и сохранить. Потом началась схватка, во время которой кризис и его порождение — война — заставили каждого из членов человеческого сообщества выбрать свое место в этой многоликой борьбе.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ВРЕМЯ

НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ

Бесполезная победа и миражи благодепствия (1919—1929)

1

БЕЗРАДОСТНОЕ УТРО ПОБЕДЫ

После того как 11 ноября 1918 года, в одиннадцать часов утра, горнист дал сигнал прекращения огня и на всем протяжении Западного фронта военные действия были остановлены, опустился наконец занавес одной из самых кровавых трагедий в истории человечества. В эйфории победы сами победители еще не понимали, что мир изменился и никогда уже не будет прежним. Не осознавали они и масштабности последствий конфликта, впервые поставившего под ружье армии всех пяти континентов и буквально распявшего Европу.

L Человеческие жертвы и материальный ущерб

В Первой мировой войне Европа потеряла от 12 до 13 миллионов убитыми, причем больше всего в этой бойне пострадали Германия (1 900 000 человек) и Франция (1 400 000). Ущерб, нанесенный последней, можно считать более серьезным, поскольку численность ее населения до войны была меньше, чем в Германии. К погибшим на полях сражений (их только во Франции было не менее 14 из каждых ста человек активного населения) следует прибавить жертвы эпидемий, поражавших прежде всего гражданское население (в 1918—1919 гг. 20 миллионов жизней, из которых основная часть приходится на Азию, унесла испанка), миллионы искалеченных, частично или полностью утративших трудоспособность, а также неродившихся детей. Все это еще и сегодня отражается на демографических пирамидах двух бывших противников, экономика которых испытывает дефицит рабочей силы (недостаток взрослого мужского населения).

Исключительно велики были и масштабы материального ущерба. К непосредственно военным расходам, составившим 180 миллиардов долларов, следует прибавить стоимость утраченного в результате ведения военных действий на суше (дома и заводы, разрушенные во Франции и Бельгии) и на море (торговые суда, затонувшие вместе с грузом) или вследствие преждевременного износа, обусловленного слишком интенсивным использованием, а также потери, связанные с сокращением производства товарной продукции, что в сумме составило около 100 миллиардов долларов.

В целом Франция и Великобритания вследствие этой войны, видимо, потеряли около трети, а Германия и Италия — около четверти национального достояния.

Первая мировая война сильно осложнила и финансовое положение морских держав-победительниц, которые в этом отношении пострадали больше, чем империи Центральной Европы. Последние в условиях строгой блокады вынуждены были довольствоваться внутренними ресурсами, тогда как их противники имели возможность ввозить необходимые виды продовольствия и промышленных товаров морским путем. Это существенное преимущество позволило морским державам одержать победу, однако они должны были оплачивать закупки частью золотого запаса и зарубежных авуаров (Франция использовала их на 50%), одновременно делая внутренние и, особенно, внешние займы, что увеличивало долги при неизбежном во время войны сокращении доходов от невидимых статей экспорта-импорта. Наконец, русская революция и распад Австро-Венгерской империи лишили Западную Европу традиционных источников импорта зерна, сделав ее гораздо более зависимой от новых поставщиков — Японии, Аргентины, Канады и, особенно, Соединенных Штатов, экономическое положение которых благодаря этому настолько улучшилось, что из должника Америка превратилась в кредитора Старого Света. Поэтому доллар устоял, а европейские валюты обесценивались, и этот процесс ускорился, вызвав резкий скачок цен, когда сразу после перемирия стал быстро расти спрос на товары первой необходимости, который промышленность, целиком ориентированная на войну, удовлетворить не могла.

2. Социально-политические последствия войны: успех русской революции

Подобная ситуация всегда вызывает замешательство в обществе: после четырех лет невероятных страданий и лишений люди не понимают, что установившийся мир не означает немедленного возвращения к нормальной хозяйственной жизни.

От ощущения бесполезности принесенных жертв и связанного с этим чувства неудовлетворенности особенно сильно страдают побежденные народы. Так было в России, Германии и Венгрии, где безработица, нищета и стремительный рост цен (в Петрограде — от 300 до 600% с декабря 1916 года) стали лучшими аргументами в пользу революции.

Первыми отреагировали русские. Петроградские рабочие, испытывавшие острую нехватку хлеба и угля, в феврале 1917 года восстали против царизма, и монархия рухнула. На ее руинах либералы из кадетской партии попытались начать строительство парламентской республики, продолжая войну на стороне союзников. Их психологическая и политическая неготовность к революционной ситуации в конечном счете сыграла на руку партии большевиков и ее вождю Ленину. Застигнутые врасплох февральским взрывом, большевики сумели обернуть в свою пользу народное возмущение и обеспечить себе контроль над Советами рабочих и крестьянских депутатов Петрограда и Москвы, а потом и взять власть в результате умело организованного и быстро осуществленного вооруженного переворота (24—25 октября по .старому стилю, б—7 ноября по новому). Сразу же вслед за восстанием началась Октябрьская революция. Провозгласив необходимость заключения «немедленного мира без аннексий и контрибуций», заявив о «конфискации крупной земельной собственности без всякого выкупа» (ночь с 26 на 27 октября, то есть с 8 на 9 ноября по новому стилю), отдав заводы под контроль рабочих (1/14 ноября) и гарантировав в знаменитой Декларации «равенство и суверенность всех народов России» (2/15 ноября), победители ясно дали понять, что намерены разрушить политические и социальные институты страны, подчинив ее «диктатуре пролетариата».