Эпитафия шпиону. Причина для тревоги - [134]

Что-то острое уперлось мне в спину. Это был туфель Залесхоффа.

— Прыгайте! — крикнул он.

Я выпрямил спину, присел, чуть-чуть подвинул одну ногу. Потом опять замер. Нет, не могу… Мы двигались слишком быстро. Если бы поезд еще немного притормозил… Но похоже, он вновь стал набирать скорость.

Туфель Залесхоффа опять уперся мне в спину. Я набрал полную грудь воздуха, стиснул зубы и прыгнул.

Через секунду мои ноги с силой ударились о землю. Я почувствовал, что падаю лицом вниз, и инстинктивно вытянул руки. Мои ноги отчаянно пытались догнать туловище. Перед глазами мелькнула земля, и я упал на край насыпи.

Едва не лишившись чувств от удара, я покатился по склону, остановившись лишь в самом низу, у бетонного столба ограждения из колючей проволоки. Несколько секунд я лежал, пытаясь отдышаться. Потом осторожно встал и принялся отряхиваться. Залесхофф спускался по насыпи наискосок от того места, где он упал, ярдах в двадцати от меня.

— Вы целы?

Прерывающимся голосом — никак не удавалось отдышаться — я подтвердил, что все в порядке.

— Перебирайтесь через забор. — Он тяжело дышал. — Почистимся по дороге.

— Что случилось?

— Охранник нас видел. Значит, сообщит о нас в Брешии. Нам нельзя в Тревильо.

— Куда же мы направляемся?

— Увидим, когда доберемся. Пойдемте.

Мы пролезли сквозь ограждение и молча стали обходить вспаханное поле. Солнце уже опускалось за деревья на горизонте, когда наконец показалась дорога. Мы свернули направо, в противоположную сторону от Тревильо, и через двадцать минут дошли до маленькой деревушки. На площади рядом с почтой располагалось кафе-ресторан.

— То, что нужно, — сказал Залесхофф.

Мы вошли и сели.

— Ну? И что теперь? — Я чувствовал себя усталым и растерянным.

— Поедим, выпьем бутылку доброго вина, если у них таковая найдется. Потом займемся делом.

Заведение было маленьким и не отличалось чистотой. Бар с оцинкованной стойкой и четыре столика с мраморными столешницами, покрытыми белыми бумажными скатертями. На стене за стойкой тянулись полки с батареей бутылок. Остальные стены были украшены рекламой «Чинзано», литографическим оттиском портрета Муссолини и плакатом с изображением острова Капри. Хозяином оказался флегматичный мужчина средних лет с длинными седеющими усами и невероятно грязными руками. Наш приход не вызвал у него удивления; позже выяснилось, что он считает, будто мы имеем какое-то отношение к фабрике по розливу минеральной воды, которая находится неподалеку. Мы не стали его разубеждать.

Мы поужинали спагетти с огромным количеством хлеба и выпили бутылку вполне приличной «Барберы». Когда принесли кофе, я чувствовал себя гораздо лучше. Залесхофф подозвал хозяина и заказал бутылку коньяка.

— Столько не выпить, — запротестовал я.

— А мы и не собираемся пить прямо сейчас. Коньяк нам еще пригодится.

Я кивнул, хотя ничего не понимал.

— А как насчет ночлега? Нас здесь не приютят? Знаете, можно было выбросить чемодан перед тем, как прыгать с поезда. Тогда у нас по крайней мере была бы одна пижама на двоих.

Залесхофф положил в кофе три куска сахара — медленно, по одному.

— Пижамы нам не понадобятся. Ночью мы будем идти.

— Идти? Куда?

— Послушайте, к утру этот район наводнит полиция — в форме и в штатском. Мы не сможем сделать ни шагу. В гостинице потребуют паспорт. У вас его нет.

— У меня есть вид на жительство.

Залесхофф усмехнулся:

— Он вам не поможет.

— Нужно ведь где-то спать, черт возьми! — воскликнул я.

— Не исключено, что завтра нам удастся немного вздремнуть.

— Премного благодарен, — саркастически ответил я. Потом стал серьезным. — Послушайте, Залесхофф, я очень ценю, что вы пытаетесь мне помочь, но, думаю, моя первоначальная идея была удачнее.

Он вздохнул.

— Я уже говорил, британское консульство и пальцем не пошевелит, чтобы вам помочь. В противном случае они скомпрометируют себя. Будь вы невинной жертвой явной провокации, они могли бы что-то сделать. К сожалению, вас не назовешь невинным — по крайней мере формально.

— Но если речь не идет о шпионаже?..

— Полагаете, они стали бы выписывать ордер на ваш арест только из-за взятки? Не смешите меня! Вздумай полиция заняться чем-то подобным, через неделю в тюрьмах не останется мест — все займут высокопоставленные чиновники. Им известно о вашей с Вагасом переписке «до востребования». Нет никаких сомнений, что мадам Вагас все рассказала. Значит, к ним попало и донесение, которое составлял я. Помните, вы не придавали ему особого значения? Я же утверждал, что это динамит, — и оказался прав. Вы сами видели, как отреагировал Вагас. Поверьте мне, это пустяк по сравнению с реакцией контрразведывательного отдела Organizzazione Vigilanza Repressione Antifascismo. Я, человек не азартный, готов поставить приличную сумму, что в это самое время большие шишки в Милане и Риме лезут из кожи вон, пытаясь выйти сухими из воды. Они упустили Вагаса. Но не собираются повторять эту ошибку. Добраться до вас для них теперь вопрос жизни или смерти.

— Не понимаю, почему такое внимание уделяется мне.

— Неужели? Первым делом они высадят — уже высадили — десант на туринскую фабрику, где изготавливают подъемники, чтобы выяснить, как произошла утечка информации и что именно вам известно.