Эпикруг - [5]

Репатрианты! И что же? Вот у подруги Жени Зинки Малаховой была в молодости встреча так встреча! Подошел к ней в электричке "чурка с глазами" в грязной форме стройбата, да еще по-русски едва говорит, нашел дуру, знакомиться, ишь ты, Ромой его зовут, а ее Зиной, и что? Ага, он ее давно "лубит"... Осчастливил! Да ее, пышку белобрысую вся Россия и Кавказ клеят повсюду. Нашел дуру...

"Женька, - орала Зина на другой день, - ты представляешь кем он оказался?! РЕПАТРИАНТОМ!!" "А что это такое?" "Как что? Иностранец! Вообще-то они армяне, но жили в Аргентине. И вот их потянуло на Родину. Им та-акие условия!.. У его отца дом в горах в Гаграх и свое фотоателье на побережье. Машина - оба-алдеть! Одно слово - репатриант! И он на мне женится сразу после армии..." 5.

Продрогшая Лена ждала родителей в подворотне дома напротив. Евреи превратили тихую Ордынку в ад для ее жителей и прохожих. Лена строила из себя местную девчонку, не имеющую отношения к жуликам, продающим очередь на вход в посольство, к русским парням с вызывающим плакатом на груди "Куплю жену", к столпотворению на улице,милиции, торговцам.

"Что тут такое? - спросил у нее мужчина в тулупе. - Неушто в Третьяковскую галерею такая очередь?" "Галерея прямо, мил человек. А тута очередь за границу. Предатели тута стоят! - нарочно громко ответила дворничиха.- Жиды. Ту войну отсиделись, теперь новую нам делать в Израиль едут."

"Иди ты! - изумился провинциал. - И что, только евреям уезжать можно? Надо же! И тут им..."

"Завидуешь, что ли? - насторожилась баба в белом фартуке. - В России тебе плохо?" "А тебе хорошо? Хотя, конечно, в Москве всегда жизнь, не то что у нас!.. И чего я на еврейке не женился? Стоял бы сейчас тут предателем, а завтра твою, курва московская, красную рожу только в страшных снах бы и видел, а обо всей этой поебени только в газетах вражеских злорадно читал бы... Меня совестить надумала! Наела харю. Всю жизнь Москва жирует за счет России. Мы вам только в рабы-лимитчики и годимся."

"Вот я счас милицию...- неуверенно заявила дворничиха. - И чего выступаешь? - вдруг снизила она тон. - Нам выступать не гоже. Им-то что? Завтра на самолет и к агрессорам под крыло. А мы с тобой сегодня что не так друг дружке скажем, а завтра наши придут. Мы ж с тобой как пить дать один другого заложим и оба - в лагерь, как моя мамочка, царство ей небесное. Только меня родила и в застенок. Оттуда, слышь, седая вышла, люди говорили. Вдруг снова?"

"Вот уж им хуй на рыло, - побагровел мужик в тулупе. - Мы этих коммуняк вот-вот самих всех по лагерям. Пусть отрабатывают свой великий грех... Так что не ссы, бабка. А евреи что, пускай уезжают. Им-то зачем в наших разборках мельтешить. Уже намельтешили раз в 1917. Хотели, главное, именно нас, русских осчастливить, а вышла... твоя мамочка и наша нынешняя нищета у разбитого корыта. Есть у них своя страна, пусть ее обустраивают, как умеют. А мы свою."

"Россия - для русских, что ли? - напористо спросил парень в искусственной дубленке, жавшийся в подъезде рядом с Леной, что ее немного пугало. - Что это за разделение? Вы - фашист?" "А для кого же Россия, ежели Франция для французов? Вот уже и Израиль - для евреев,- обвел мужик рукой толпу. - То есть всем можно жить в своей стране, самим для себя, а русским стыдно? Сразу нас в фашисты?" "Кого это - вас?" - нажимал парень. "Нормальных русских патриотов, которые хотят, чтобы Россия была прежде всего для русских, а потом для тех, кому своя страна не удалась."

Дальнейший спор Лена уже не слышала. Она бросилась навстречу помятым в толпе возбужденным родителям. Наконец-то... Сколько можно?..

Дворничиха прищурилась на Илью и презрительно сплюнула: "О! Так и знала... Мальчику она тут свидание назначила, как же! Кто ж нынче на Ордынке-то назначает?.."

"Извините, - бросился к Лернерам парень в дубленке. - Вы из посольства сейчас вышли?" "И что?" "Простите меня. Я приехал из Владимира. Просто убедиться, что такое возможно - не сбежать с корабля или там из тургруппы, а просто взять и уехать... А вы действительно уезжаете? Навсегда? И вам не страшно и... не стыдно?" "Вы - еврей?" "Как вам сказать... По паспорту, конечно, я еврей. И мама и папа, но мы же все - советские люди. Разве можно подчеркивать, что я еврей? Чем это хуже или лучше, чем быть русским или калмыком? Для меня лично все нации равны. Это главное достижение нашей революции. Меня всегда возмущает это разделение, национальный вопрос. Вот и этот - Россия - для русских! Главное, чтобы был хороший человек, а..."

"Идиот какой-то, - проронила внимательно следящая за жидами дворничиха. - Ишь ты! Еврей ему такой же человек, как русский! Нашел себе ровню, иуда..."

"Вы не совсем правы, мадам, - вмешался Илья, поправляя воображаемое пенсне. - Более того, боюсь, что вы даже заблуждаетесь." "Чегой-та?- не поняла краснолицая "мадам". - Мелет чего-та, сам не знает чего. Чего ты, эта?" "Я к тому, что вы ему не ровня по другой причине. Я вот ему сейчас объясню, ху из ху, он через месяц будет в Израиле в теплом море купаться в январе и апельсины с дерева прямо на улице себе срывать, пока вы будете тут снег с блевотиной сгребать, а потом за перемороженными апельсинами час в очереди себе подобных стоять. Посудите теперь сами, равны вы с нами перед Б-гом или вы много хуже?"