Эон. Возвращение заклинателя - [9]

Чарт закрыл глаза и приготовился слушать.

– Врата охраняют две серые каменные статуи Дракона-крысы, – начала я, пытаясь вызвать в памяти тот краткий миг, когда я увидела зал. – Они выше меня и вдвое шире. Одна держит в когтях компас заклинателя, другая – три священных свитка. Когда проходишь мимо, статуи следят за тобой каменными глазами. За воротами двор, мощенный одинаковыми темными булыжниками, он ведет к…

– Ума не приложу, чего ты утруждаешься, – раздался голос Ирсы. Я открыла глаза. Рабыня стояла в дверях и отряхивала подол. – Этот уродец тебя даже не понимает. – Она старательно пригладила свернутую в кольцо косу.

Мы с Чартом переглянулись. Слуга мельника явно отправился домой довольным.

– Шл… ю… ха, – громко произнес Чарт.

Ирса скривилась, передразнивая парнишку, и принялась повторять про себя невнятные звуки, сразу не сообразив, что же они означают. Чарт глянул на меня и затрясся от смеха. Я улыбнулась, а Ирса отпрянула.

– Урод! – зло выплюнула она, складывая пальцы в защитном жесте. Затем повернулась ко мне: – Хозяин сказал тебе, как вернешься, идти сразу к нему. – И ехидно прибавила: – Хотя он не ожидал тебя так рано.

– Где он сейчас? – спросила я.

– В Лунном саду. На главной платформе. – Ирса хитро улыбнулась. Она знала, что мне не разрешалось входить в Лунный сад, сам учитель мне запретил. – Он сказал, как только вернешься.

Я схватилась за край стола и поднялась. Послушаться запрета или послушаться приказа немедленно найти учителя? Он не обрадуется, что я так рано вернулась. А уж прочим новостям и подавно.

– Ирса, займись своим делом, – сказал Куно. – Прекрати тратить время попусту, или я тебя поколочу.

Рабыня еще раз злорадно ухмыльнулась, а потом поспешила в темный коридор, связывающий кухню с домом.

В одном из ранних текстов заклинателей говорится: человек, поставленный перед выбором, расплачивается за него своей спиной. Учитель все равно на меня разозлится, войду я в сад или нет. И раз способа избежать его гнева нет, я пойду туда. По крайней мере, наконец я увижу сад, который его так прославил.

– Завтра, – пообещала я Чарту.

Он ответил мне своей застенчивой улыбкой.

Я перешагнула порог и вышла во двор. Слева возвышалась каменная ограда Лунного сада. Низкие кованые ворота изображали застывшего в прыжке тигра. Я пошла к ним, едва волоча ноги, так как предвкушала, какой силы гнев вскоре должен был обрушиться на мою голову. Есть много способов сказать правду – надо просто выбрать тот, который удовлетворит учителя. Сквозь ворота виднелась лишь дорожка, мощенная черным булыжником. Она вела к высокой стене из сланца. По поверхности стены струился искусно имитирующий настоящий водопад, чьи струи падали прямо в белую мраморную чашу.

Учитель создал сад как символ женской энергии, ходили слухи, что в полнолуние это место так красиво, что способно лишить мужчину его сути. Мне всегда было интересно, что в этом случае станет с человеком. Он превратится в женщину или вообще перестанет быть человеком? А может быть, станет кем-то вроде гвардейца теней? Или кем-то вроде меня?

Замка на воротах не было. Я на удачу, а может быть, моля о защите, погладила мощное тело тигра и распахнула створку. Черная дорожка извивалась передо мной, словно река. Ступив на нее, я поняла, в чем дело: камни были выложены так, что постепенно переходили от матовых к полированным, в которых отражалось солнце. На насыпанном по другую сторону песке садовник граблями вычертил причудливые узоры. Я прикрыла за собой ворота и пошла к водопаду. Мои неверные шаги звенели, словно монеты в кошеле. Дорожка заворачивала за стену. На миг я замерла и прислушалась. За плеском воды в мраморной чаше различалось приглушенное журчание другого источника. Больше никаких признаков движения. Однако в глубине сознания я чувствовала тихий гул аккуратно сдерживаемой силы. Я свернула налево и прошла мимо стены в главный сад.

Здесь на песке то тут, то там были разложены черные и белые булыжники, образующие простые узоры, соединенные в сложную систему узкие каналы подходили прямо к деревянной платформе созерцания. Учитель стоял на коленях в самом ее центре, такой же строгий, как и окружающий его пейзаж. Я поклонилась, ожидая ответа. Он не пошевелился. В его худощавом теле я не чувствовала гнева. Я вздрогнула, заметив мелькнувшую над головой тень, посмотрела вверх… Ничего. Ни птицы. Ни облака. Но спазмы и боль в бедре стали как будто легче.

Учитель напрягся:

– Что ты здесь делаешь?

– Мне передали, что вы хотели меня видеть, учитель. – Я склонилась ниже. Боль не возвращалась.

– Почему ты так рано вернулась?

– Мастер Ранн решил, что мне больше не нужны тренировки, – осторожно ответила я.

– Тебе нельзя здесь находиться. Особенно сейчас. Энергии слишком сильны. – Он поднялся одним плавным движением. Потертое серебряное шитье на его тунике сверкнуло на солнце. – Идем, нам надо уходить.

Он протянул руку. Я поспешила навстречу и помогла ему спуститься с платформы.

Учитель замер, все еще держа в руках мою кисть:

– Ты их чувствуешь?

Я посмотрела на его вытянутое лицо. Из-за бритого черепа скулы выделялись еще невероятно сильно.