Эон. Возвращение заклинателя - [10]

– Кого?

– Энергии, – с раздражением пояснил он.

Я склонила голову:

– Я чувствую поток энергии, текущей к платформе.

Учитель щелкнул пальцами:

– Это и новичок почувствует. Что-нибудь еще?

– Нет, мастер.

Я соврала, но как я могу объяснить тепло привидевшейся тени? Или мягкое прикосновение, забравшее боль?

Учитель хмыкнул:

– Тогда, возможно, мы преуспели.

Он развернулся и быстро пошел к дому. Я держалась чуть позади, осторожно ступая по гальке. Хотя бы теперь каждый шаг не отдавался болью. Мы миновали простой лунный алтарь – гладкий вогнутый камень, покоящийся на двух камнях поменьше, – окруженный небольшим мраморным амфитеатром. Галечная дорожка расширялась перед другой платформой, которая также служила ступенью в дом. Резные двери были открыты, позволяя увидеть высящиеся до самого потолка полки со свитками, шкаф и стол темного дерева. Библиотека учителя – еще одно место, куда до сегодняшнего дня мне запрещалось входить. Я помедлила, рассматривая полки. Учитель в свое время усердно натаскивал меня в литературе, я прочла все классические тексты и труды заклинателей, но мне хотелось узнать что-то еще.

– Не стой там и не глазей как дурачок, – произнес учитель, протягивая мне руку.

Я помогла учителю ступить на платформу. Рилла, мать Чарта и личная служанка хозяина, вышла из библиотеки и опустилась на колени у порога. Я впервые заметила серебряные пряди в ее аккуратной косе незамужней. Такая прическа считалась позором для зрелой женщины, но Рилла всегда носила ее с достоинством. Учитель протянул служанке ногу, и она сняла с него сперва одну потертую шелковую туфлю, затем другую и аккуратно поставила их на небольшой плетеный коврик.

– Нас не беспокоить, – приказал учитель, снова протянул руку, и я помогла ему переступить порог.

Рилла посмотрела на меня и вопросительно приподняла бровь. Я пожала плечами и, привалившись к косяку, поспешила снять собственные плетенные из соломы сандалии. Мои ноги были в грязи там, где в плетеной обуви были просветы. Я облизнула пальцы и попыталась оттереть ногу, но сделала только хуже.

– Стой смирно, – тихо сказала Рилла, вытащила из кармана кусок ткани и вытерла мою левую лодыжку.

– Ты не должна… – возразила я, пытаясь высвободиться. С тех самых пор, как три года назад с ноги сняли лубки, ее еще никто не касался.

Рилла удержала лодыжку:

– У заклинателей есть слуги. Лучше привыкай. – С этими словами она закончила оттирать грязь. – Теперь давай сюда свои сандалии и проходи.

Четыре года назад, когда я появилась на пороге этого дома – полуголодная, измученная, готовая ради еды и тепла притворяться мальчишкой, – Рилла была единственной, кто позаботился обо мне. Сперва я думала: мол, это потому, что я калека, как и ее сын, но потом поняла – Рилла отчаянно желала учителю успеха. Ей хотелось, чтобы он во что бы то ни стало подготовил успешного кандидата.

– Никто не оставил бы нас в своем доме, – однажды призналась она, гладя пыльные волосы Чарта. – Я видела здесь множество ребят, Эон, но ты наша лучшая возможность. Ты особенный.

Я тогда решила, будто она разгадала мой секрет. Но нет, мне удалось обмануть и ее. Но даже если бы Рилла знала правду, то никому бы ее не рассказала. Она была слишком привязана к учителю, благодарна ему за снисходительное отношение к Чарту, и чувство признательности удерживало ее от дурных поступков лучше любых бумажных договоров.

Я протянула служанке сандалии и благодарно улыбнулась. Рилла погнала меня в библиотеку.

– Закрой дверь, Эон, – сказал учитель. Он стоял у шкафа и перебирал ключи, что носил на шее на красной шелковой ленте.

Я заперла двери и стала ждать дальнейших указаний. Учитель оглянулся и кивнул в сторону кресла для посетителей, стоявшего перед столом.

– Садись, – велел учитель, снимая один из ключей.

Сесть? На кресло? Я глянула на учителя – он вставлял ключ в замок. Я правильно расслышала? Пройдя по мягкому толстому ковру, я робко коснулась спинки кресла, ожидая гневного оклика. Ничего. Я снова посмотрела на учителя. Он держал в руках кожаный кошель и небольшую черную керамическую чашку.

– Я сказал – садись, – приказал учитель и закрыл дверцы шкафа.

Я примостилась на самом краешке кожаного кресла и что было сил вцепилась в резные ручки. Я всегда представляла, каким же оно должно быть удобным, но на поверку кресло оказалось жестким, и мое покалеченное бедро тут же заныло. Я поерзала, пытаясь снова поймать то тепло, которое ощутила в саду, но оно пропало. Тогда я глянула на закрытые двойные двери, представляя себе строгую красоту сада. Неужели он забрал мою боль? А вдруг его лунная энергия воззвала к моей скрытой сути? Я поежилась. Учитель прав: нельзя больше туда заходить. Не перед церемонией.

На столе передо мной лежали две небольшие, покрытые черным лаком посмертные таблички. Я попыталась прочесть вырезанные на них имена, но не разобрала перевернутые вверх ногами иероглифы. Учитель сел в кресло напротив меня и пристроил кошель и чашку рядом с табличками.

– Итак, завтра… – начал он.

Я кивнула, не отрывая взгляда от стола.

– Ты готова. – Утверждение, не вопрос, но я снова кивнула.

В голове пронеслись слова старого Хиана. Пора спросить учителя о Втором обратном порядке Дракона-лошади.