Entre dos tierras - [163]

Тонкие пальцы Лина дёргают Кристиана за край плаща, и серебристая ткань мягко искрит.

— Не надо, пап, не мучься. Я понял. Полчаса так полчаса. Засекай время.

Прыжки с оттормаживанием дались Лину легче, чем он предполагал, так что заветных тридцати минут хватило, чтобы отточить технику скольжения не только по воздуху, но и по острым граням высоток, перилам мостов и заброшенным трамвайным рельсам.

— И всё-таки, почему ты выбрал… э-э… именно мою компанию? — проводив запыхавшегося Лина до родной си-сферы, спросил Крис.

Истину, значит… Что ж, папа. Ты рассказал мне о себе-без-прикрас, и мой черёд выдавать симметрию.

— Я хотел взломать сервер. Отомстить Рафаэлю. Прости, пап, — выпалил Лин в лицо Кристиану, и, не дожидаясь ответа, нырнул домой.

Боги Сети.

Закусив губу, Крис взмыл в небо. Нет, отдышаться уже не получится. Разве не то же самое ты планируешь сделать сразу после возвращения на Ладогу, Овер, правда, совсем по другой причине, о которой Лину знать не следует?..

О, только не наделай глупостей, сын. Уж лучше их наделаю я.

Изогнувшись в полёте, Крис описал резкую дугу и, включив невидимость, второй раз за вечер приземлился на крышу с синей подсветкой. Охотник там, наверное, уже радуется, что я ему проспорил, и пусть лучше думает, что это снова из-за Лина…

Мда, Санти. Прокачать защиту сервера «Div-in-E» ты, судя по всему, до сих пор не удосужился. Положился на меня, придя на всё готовенькое. Что ж, убью двух зайцев одним ударом. Разнесу в клочья чёртову систему семантического кодирования и отомщу тебе за Охотника. А с учётом того, что я планирую устроить тут учебный полигон для юного хакера по имени Лин, убитых зайцев будет целых три.

Крис усмехнулся и еле слышно прошептал своё фирменное:

— Одно другому не мешает, правда?

И, словно в знак согласия, Город-под-рекой дохнул в лицо Кристиану свежим вечерним ветром, слегка взлохматив его тёмные волосы.

Охотник осторожно положил голову Овера на свое плечо и устало прикрыл глаза. Приходится ломать себя, раз за разом уступая вспышке отцовских чувств, чувствуя… Сожаление, что ему не удалось обрести продолжение себя в светловолосом мальчике или девочке-белянке? Грусть оттого, что время сейчас время утекает впустую, как и многие годы до того самого ноября?

Ревность к Лину, который отнимает… Нет, все это лишь мысли. Мысль, даже сформулированная, есть ложь. Проще, Охотник, ближе к поверхности. Ты не привык останавливаться, когда до цели всего один шаг.

До Ладоги совсем немного. Давно они уже без навигатора, но глаза не обманешь. Болота, старицы большой реки — то ли Волхова, то ли Мсты, чахлый березняк. Они уже на подступах к Великой Северной Глуши.

И если я не могу изменить себя, то с этим придётся мириться другим.

Алекс отстегнул ремни безопасности и, взяв лежавшего без чувств Криса, со всеми предосторожностями переместил его назад. Предательски скрипнула кровать, когда хрупкое тело короля коснулось потрёпанного пледа. Но всё это не важно. Пока ты в транскоде, жизнь прибоем бьётся на краю твоего сознания, и лишь изредка ловишь её солёные брызги на губах.

Разорванная на клочки белая разметка дороги районного значения мелькала на скорости, почти сливаясь в сплошную. Давно уже прошли оговорённые полчаса, но Алекс, которого так и подмывало ворваться в реку-под-рекой и надрать задницы обоим сероглазым маньякам, дорвавшимся до жизни, всё-таки держался и выжимал газ. Совсем немного, духи севера… В голове всплыло лицо Овера в ту самую ночь, когда он, Охотник за мечтой, принес ему инфу со взломанного компа и попросился на работу в Дивайн. А ведь условие приёма было до боли простым — три дня без транскода. И, чёрт побери, я это выдержал, даже несмотря на то, что только открыл тогда для себя этот мир без границ, это место, где реально всё. А вот теперь такое условие звучало бы иначе… И ставил бы его или Господь бог, или демон верхом на месяце:

— Три дня без Овердрайва, — тихо произнес Алекс, щурясь на ленту дороги. — И ты на небе.

В смысле, сдох уже.

Горький смех заполнил замкнутое пространство фургона. Нет, Охотник, от себя не убежишь. Да и надо ли? Смысл жизни дышит за спиной, впереди — короткая, но зато не окольная дорога, а на небо ты всегда успеешь.

* * *

У-у, чёртова истеричка. Я прямо как знала, что ты выкинешь какую-нибудь феерическую глупость, едва дело с продажей твоей квартиры пойдёт на лад. Буквально вчера вечером мне позвонил риэлтор с радостной вестью о том, что нашёл подходящих покупателей, как сегодня в семь утра меня поднимает с кровати звонок из полиции.

— Требуется ваше присутствие на опознании… Нет-нет, это не убийство…

А сразу после того, как твоё обмякшее, переломанное тело покрывает белая простыня, следователь протягивает мне смазанную фотографию пожилого мужчины и спрашивает:

— Вы знаете этого человека?

Снимок — явно стоп-кадр с камеры в подъезде. И, судя по напряжённому молчанию молодого следователя, у него есть ещё один снимок, с камеры на твоём этаже, Олеся. Обознаться невозможно, это пан Лисовский.

Пару секунд Линда хмурит брови, старательно изображая, будто копается в собственной памяти, а на самом деле мучительно пытается сообразить, что будет выгоднее — сдать профессора или притвориться, что впервые видит его? Допустим, сдать. Ну, изловят этого Лиса, и выяснится, что они с Олесей всего лишь мило побеседовали, а уж прыгнула она после его ухода вполне себе добровольно… Или всё-таки не добровольно? На секунду Линда вспомнила, как стремительно ворвался этот безумный учёный в свою лабораторию, яростно раздувая тонкие ноздри и сверкая потемневшими глазами. Жуткий тип. Умудрился связаться со всеми персонажами в этой долбанутой шахматной партии и вышел в дамки, каким-то неведомым способом подставив Рафаэля с кодом наномашин для Президента. А вдруг этот профессор Франкенштейн читает сейчас и её мысли?!