Entre dos tierras - [147]

Три часа в пути. Пряный запах полевых трав долетает в раскрытое окно, солнце окрашивает верхушки деревьев яркой позолотой, словно в шутку напоминая им о неизбежной, но пока ещё далёкой осени. Зачехлённый красный флаер — на крыше фургончика. Дом на Ладоге в двух сотнях километров за спиной, и не спрашивай, куда мы едем, Охотник. Я и сам не знаю, куда. Знаю только, как. Дорогой хакеров. Глухими окольными тропами.

Тихий шелест гравия под колёсами. Остановка на обочине. Давно не водил машину, не могу больше.

— Просыпайся, Охотник…

Боги Сети, Крис, зачем ты меня будишь в глухую полночь? Или… уже утро?

По привычке скатившись с кровати налево, Алекс не заметил, как оказался на полу. Под коленями глухо грохнуло железо, прикрытое старым ковром. Где мы, чёрт возьми?

— Овер?..

— Я тут, — донеслось с переднего сиденья.

— Ну хоть что-то в этом мире… — буркнул Алекс, растерянно озираясь. — А куда мы едем?

— Скорее уж от кого, — у-у, опять эти загадки Сфинкса, неужели нельзя прямо сказать…

— Лисовский сказал, что нам лучше залечь на дно, — пояснил Крис. — Покушений больше не будет… по крайней мере, сейчас, но они там огребли серьёзные проблемы с наномашинами… Знаешь, это как открыть мануал уже после того, как накосячили… Так вот, они поняли, что от Санти мало проку, и хотят добраться до разработчика.

— Какие, нахрен, покушения? — Алекс уцепился за одну фразу и дальнейшее, кажется, пропустил мимо ушей, пытаясь поймать отражение серых глаз в зеркале заднего вида.

— Э-э… — твои сети крепки, Охотник, но птица увёртлива даже после трёх часов за рулём. — Ну, спецслужбы пытались убить его, и вроде как заодно должны были грохнуть и меня, чтоб никто не проболтался про эту чёртову телепатическую прогу… Короче. Сегодня ночью я выйду с ним на связь, тогда и решим, что делать. А пока, извини, придётся нам гнать вперёд, за цыганской звездо-ой ко-че-вой…

Алекс огляделся в фургончике. Катана висела на спинке переднего сиденья, создавая хоть какую-то видимость уюта. Ну, а…

— Катана. Минералы. Телескоп, — отозвался Крис, наконец-то оборачиваясь к Охотнику лицом. — Я помню, родной. Всё взял. Сегодня ночью обещают ясное небо.

* * *

У каждого человека свой предел, после которого ему становится настолько безразлична собственная судьба, что он готов рубить правду-матку в лицо своим палачам, и у Лисовского этот предел наступал на третьи сутки без сна.

То ли лаборанты-неумехи из спецслужб не заметили в упор того, что с самого начала бросилось в глаза учёному, то ли просто побоялись сказать об этом, но у всех жертв Селигера, как их окрестил Лисовский, наблюдалась одна и та же клиническая картина. Они были в буквальном смысле выпиты до дна, но погибали в конвульсиях невыразимого блаженства, словно смерть застигла их во время бурного секса. И да, вышесказанное относилось даже к подросткам, едва познавшим радость оргазма где-нибудь в одиночестве под одеялом.

— Придумай мне лекарство, — окинув лабораторию тяжёлым взглядом, Президент подошёл к Лисовскому почти вплотную. Почти — это потому, что из такой позиции ему приходилось бы смотреть на учёного снизу вверх, а этого глава государства стерпеть категорически не мог.

— Какого рода лекарство? — отведя за спину руки со сжатыми кулаками, максимально вежливо уточнил Лисовский.

— Они должны выдерживать мой огонь, пан, — ощерившись в улыбке, ответил Президент. — Дуарте сказал, код исправен. Значит, мне нужно увеличить зону покрытия, а им добавить сил. С завтрашнего дня приступай к работе. Знаешь поговорку? Люди как свечи: либо горят, либо в жопу их. Так вот. Хочу, чтоб они горели дольше…

Оставшись один, Лисовский обессиленно привалился к холодной стенке лабораторного шкафчика и медленно сполз на кафельный пол. Как же мутит, боги Сети…

Кстати о Сети. Наверное, единственная отрада в этом аду.

[Крис?]

Синее небо, лёгкий ветер с поля, убаюкивающее шуршание шин по трассе…

[О, Георгий. Как вы?]

[Врагу не пожелаешь. Ты в пути? Отвлёк тебя?]

[Почти не занят… Скажите, где вы, я попробую перегрузить защитную систему, сможете сбежать.]

[Слушай меня, Крис. Я в президентской лаборатории. Ты можешь грохнуть хоть все местные компы, но вооружённую охрану этим не уберёшь. Завтра меня переведут в другое место, и я боюсь, что даже мысли мои будут для этого пса открытой книгой. Так вот. Он хочет всего и сразу, и это наш шанс. Я возьму на себя всю эту фармакологию, а ты, Овер, где бы ни был, начинай писать дополнение под свою «Версию 02», чтобы тот, у кого она в крови, выболтал бы без остатка всю правду о своих тёмных делах, едва ему скажут на ухо кодовые слова. Подадим под соусом чудо-программы, дарующей силу демиурга. Это технически возможно?]

[Возможно всё, во что найдёшь силы поверить, профессор. Я попробую это сделать. А вы подозреваете… Президента?]

[Да я не просто подозреваю, Крис. Я более чем уверен, что он виновен во всех этих… А, чёрт, сюда идут. Скажи, тебе с двух до трёх ночи сложно будет выходить на связь?]

[О, совсем как в старые добрые… Не сложно, Георгий. Мы сейчас как ветер, нынче здесь, завтра там. До связи и успехов. У нас с вами ещё личная встреча впереди, так что не вздумайте погибать.]