Эмоциональная жизнь животных - [9]

Размышление об эмоциях предоставляет нам более «эластичный», широкий спектр ответа (реакции) на изменяющиеся обстоятельства, после того как мы проанализировали, какая последовательность действий будет самой подходящей в конкретной ситуации. В некоторых случаях, когда кто-то беспокоит вас, самым адекватным действием будет уйти, но иногда подобное действие может привести к еще большему ухудшению социальной ситуации — в зависимости от того, с кем вы имеете дело и какого рода последствий боитесь. Хотя многие эмоциональные реакции возникают бессознательно — то есть происходят без участия размышляющего сознания, — мы учимся думать, прежде чем действовать. Мысленный анализ позволяет нам устанавливать связь между чувствами и действиями, и это делает возможным вариабельность и гибкость в нашем поведении, с тем чтобы, в зависимости от социальной ситуации, мы поступали правильно. Таким образом, наблюдение за эмоциями любого живого существа — это важный шаг для определения способности к чувствованию и самоанализу.

СОБАКИ НЕ «СЧАСТЛИВЫ», ОНИ — СЧАСТЛИВЫ

У собаки столько друзей потому) что она виляет хвостом, а не языком.

Пословица

Мы все это видели. Мэдди и Микки, две собаки моих друзей, регулярно устраивают игры в моем доме, когда их человеческие товарищи уходят. Они прибегают, а во время игры прыгают как ненормальные, тяжело дыша и лая, а их виляющие хвосты, словно пропеллеры, кажется, переносят их в пространстве. Они пытаются играть с каждым, кто попадает в поле их зрения, крутятся вокруг своей оси, стараясь поймать собственный хвост, становятся совершенно неуправляемыми, опрокидывая все и всех, кто стоит на пути, делая лишь короткую дразнящую паузу, а затем снова бросаясь в игру. Здесь не может быть никаких вопросов: эти собаки веселятся!

Для большинства людей полчаса, проведенные с собакой, единственное требуемое доказательство того, что животные испытывают эмоции, потому что собаки не скрывают того, что чувствуют. Обладатель Нобелевской премии этолог Конрад Лоренц приводил очень простой и распространенный пример, демонстрирующий, насколько собаки открыто выражают свои чувства, когда собираются на прогулку.

В своей работе «Человек встречается с собакой» Лоренц писал: «Хозяин собаки произносит ровным тоном, без особой интонации, и не упоминая имени собаки: „Не знаю, возьму я его с собой — или нет". В этот момент пес находится рядом, виляя хвостом и возбужденно пританцовывая... но стоит хозяину произнести: „Думаю, я все-таки не буду брать его с собой ", — выжидатыьно поднятые уши грустно опускаются... Ну, а с последним заявлением: „Я оставлю его дома", — пес удрученно поворачивается и ложится на свое место».

Говоря откровенно, довольно скептические утверждения, что животные лишь «ведут себя, как будто» они испытывают радость, горе, гнев или боль, сегодня практически мертвы. Я не знаю ни одного практикующего исследователя, который бы не говорил об эмоциях своих друзей-животных, и кого-то, кто не очеловечивал бы их — дома или на коктейльных вечеринках, независимо от того, чем эти люди занимаются на работе. (Кстати, очеловечивание, или антропоморфизация, не является чем-то, чего следует стесняться; как утверждаем мы с Александрой Хоровитц и как я показываю в главе 5, ученые лишь совершают исследование того, что происходит спонтанно. Антропоморфизация — это эволюционировавший способ восприятия; естественный отбор способствовал тому, чтобы мы воспринимали животных именно таким способом.) И действительно, нейробиологические исследования и наблюдения за поведением регулярно показывают, и сейчас это широко принимается как данность, что животные, так же как и люди, испытывают первичные эмоции, инстинктивные реакции на внешние стимулы: страх, гнев, удивление, грусть, отвращение и радость.

Сегодня ученые, основываясь на исследованиях, показывающих, что у животных и человека есть общие химические и нейробиологические системы, сходятся во мнении, что первичные эмоции универсальны. Например, на животных тестируют и совершенствуют лекарственные препараты, предназначенные для лечения умственных расстройств у человека, а недавние исследования показали, что мыши являются хорошим примером, демонстрирующим интроверсию и печаль. Если мышь продолжительное время запугивается или подавляется другой мышью, она становится зам югу той, и эта мышь реагирует на лекарства, предназначенные для человека, например, на антидепрессант прозак. Есть и другой пример: крысы-самоубийцы — крысы, страдающие токсоплазмозом, желанная добыча для котов — успешно лечатся антипсихотическими лекарствами. Когда им начинают давать галоперидол, контролирующий шизофрению, их любовь к кошкам заметно уменьшается. Ветеринар Николас Додман предлагает использовать эти лекарства наряду с созданием соответствующих условий для лечения подобных заболеваний у собак и кошек. Раз животным эти лекарства помогают так же, как и людям, то весьма вероятно, что они обладают аналогичным нервным базисом, рождающим эмоции, и, более чем вероятно, испытывают такие же чувства, как и мы.

Научные данные и многочисленные случаи показывают, что животные также испытывают все многообразие вторичных эмоций. Многим людям это уже известно просто потому, что они ежедневно наблюдают за своими любимцами. Науке потребовалось некоторое время, чтобы воспринять эту «народную мудрость», но медлительности и следовало ожидать: одной из важной функций науки является «объективное» подтверждение непосредственного, субъективного опыта.