Эмоциональная жизнь животных - [10]

Сочувствие и сострадание — это важная вторичная эмоция, которая проявляется у животных и демонстрирует бескорыстную заботу о других. Вспомните Бэбил и ее заботливых друзей. Когда я был в Хомере, на Аляске, я прочел похожую историю о двух детенышах медведя гризли, которые стали неразлучны после гибели матери, застреленной возле Русской реки. Детеныш-девочка все время была рядом со своим раненым братом, который прихрамывал, очень медленно плавал и не мог самостоятельно добывать себе пищу и поэтому нуждался в помощи. Наблюдатель пишет: «Она ушла куда-то, поймала рыбу и принесла ее своему брату, чтобы тот поел». Молодая самка без сомнения заботилась о своем брате, и эта забота оказалась решающей для его выживания.

А вот история о стае макак-резусов, численностью около сотни особей, которые перекрыли движение в Тезпуре (Индия) после того, как одного из детенышей сбила машина. Обезьянки окружили пострадавшего малыша, чьи задние конечности были раздроблены, и он лежал на дороге, не способный двигаться, перекрыв дорожное движение. Один из чиновников сказал, что обезьяны были разгневаны, а владелец местного магазина рассказывает: «Это бьью настолько эмоционально... кто-то из них даже массировал малышу ноги. Наконец они покинули место происшествия, забрав с собой раненого детеныша».

В одном классическом исследовании доказывается, что голодный макака-резус не станет брать пищу, если из-за этого другая обезьяна получит удар электрическим током. Кроме того, недавно проводились научные исследования сочувствия у мышей. В этом исследовании одной или обеим особям в паре делали инъекцию уксусной кислоты, которая заставляла их корчиться от боли, и у исследователей была возможность наблюдать, есть ли у грызунов чувство сострадания к тому, кто испытывает боль. Оказалось, что мыши, которые видели своих товарищей, испытывающих боль, сами становились более чувствительными к боли, и что мышь, которой делали инъекцию, корчилась от боли сильнее в том случае, если ее партнеру также был сделан укол. Мыши используют визуальные сигналы для выражения сочувствия, хотя обычно для социальных взаимодействий они используют запахи. Итак, как мы видим из историй, рассказанных в этой главе, животные (включая мышей) способны к состраданию. Кроме того, также понятно, что реакция сочувствия регулируется у животных теми же механизмами, что и у человека.

Конечно, подобные исследования вызывают беспокойство. Неужели ученым необходимо причинять такую боль подопытным, чтобы добиться своих целей? Мыши и крысы в настоящее время не защищаются Законом о благополучии животных, но, возможно, эти и другие исследования приведут к тому, что их статус поднимется до уровня собак, кошек и полуобезьян в тех счучаях, когда в эксперименте будет требоваться инвазивный (связанный с повреждением тела. — Ред.) тест. Как мы увидим в главе 6, Закон о благополучии животных очень далек от адекватной защиты животных, но это, по крайней мере, может стать началом.

После того как появились научные данные о проявлениях сочувствия среди животных, я получил множество историй о сочувствии среди огромного многообразия животных видов, включая грызунов. Людей, которые живут рядом с животными, не удивили подобные открытия. Се-Анн Ламберт, управляющая «Индийским центром спасения койотов», сказала мне, что однажды жарким летним утром обнаружила у себя в гараже в глубокой раковине двух маленьких мышек. Они пытались выбраться из раковины, но у них ничего не получалось, так как они не могли взобраться по отвесным скользким стенкам раковины. Было заметно, что одна мышка была более измученной, чем другая. Тогда Се-Анн налила в крышку немного воды и поместила в раковину. Более энергичная мышка тут же подошла, чтобы напиться. По пути к водопою она обнаружила кусочек какой-то пищи, подхватила его и отнесла своему товарищу по беде. Более слабое создание пыталось откусить кусочек, в то время как другая мышь медленно подвигала пищу к источнику воды. И наконец более слабый мышонок смог попить воды. Обе мыши набрались сил и выбрались из раковины, используя доску, которую Се-Анн положила туда.

Есть много других примеров, но главное, что мы должны понять, — даже если чувства, которые испытывают животные, не совсем похожи на наши, но, коли на то пошло, являются сходными у разных видов, — это никак не означает, что животные ничего не чувствуют. На самом деле, как показывают недавние истории, эмоции животных вовсе не ограничены «инстинктивными реакциями». Напротив, внимательное наблюдение может лишь закрепить мнение о том, что их эмоциональное поведение — это хорошая работа сознательного мышления.

ЕСЛИ ЖИВОТНЫЕ ЧУВСТВУЮТ, ТО ЧТО ОНИ ЗНАЮТ? У ЖИВОТНЫХ ЕСТЬ СВОИ СЕКРЕТЫ, НО ИХ ЧУВСТВА ОЧЕВИДНЫ

Нежелание современных философов и ученых принять точку зрения на животных как на существа, обладающие сознанием, говорит прежде всего об их философии и науке, а не о животных.

Дэйл Джемисон

Когда животные лают, воют, мурлычут, скулят, хрюкают, смеются или визжат — это что-то значит для них, и то, что они говорят, должно представлять интерес и для нас тоже, ведь их чувства имеют значение. Линн Шарп в своей замечательной книге «Такие же, как мы?» показывает, что заботы и интересы животных имеют для них такое же значение, как наши для нас. Их хвосты говорят нам о том, что животные чувствуют, той же цели служат всевозможные позы, жесты, походка, выражения мордочек, звуки и запахи. Иногда мне очень хочется иметь хвост и такие же подвижные уши, чтобы я мог более успешно общаться с собаками и другими животными, чьи хвосты и уши так много говорят о том, что они думают и чувствуют. Бешено крутящийся или повисший между лап хвост животного позволяет нам проникнуть в мир их чувственного восприятия.