Эмоциональная жизнь животных - [15]

Как я уже говорил, когда дело касается неосознаваемых порой двойных стандартов, часто встречающихся у людей по отношению к животным, наилучшим регулирующим фактором я нахожу вопрос: «Вы бы сделали это со своей собакой?» — Если вы не станете делать чего-то

со своей собакой, как вы можете совершать это по отношению к другому существу?

Смена парадигмы также изменит то, как мы проводим научные исследования, — она заставит пересмотреть методы и сделает зрячими сердца ученых. Тогда бремя доказательства ляжет на скептиков, которым придется «доказывать», что животные не испытывают эмоций и на самом деле не чувствуют боли. Невозможно будет утверждать, что, «поскольку на самом деле мы не знаем, что именно чувствуют животные, давайте предположим — что бы они ни чувствовали, если у них вообще есть чувства — это не имеет никакого значения». Эго изменит методы проведения экспериментов и тестов, создаст более гуманную среду для всех. Уважение, защита и любовь к животным не скомпрометируют науку, равно как это не будет означать, что мы станем меньше любить, уважать и защищать человека. Разве то, что вы кормите свою собаку, предполагает, что ваши дети будут страдать от голода? — Нет. Немного размышлений и предусмотрительности, и обо всех можно позаботиться.

Самое важное — предположение, что животные переживают богатый эмоциональный опыт, никогда не причинит им вреда. Прекрасная цитата неизвестного автора заключает в себе ту же мысль: «Если я допускаю , что у животных есть субъективные переживания боли или страха , голода и т. п., и если я ошибаюсь > думая так, то не причиню им никакого вреда; но если я предполагаю обратное и если животные на самом дые испытывают эти чувства, тогда я открываю путь неконтролируемой жестокости ... В любом случае от этого сомнения животные должны выигрывать, если здесь вообще могут быть какие-то сомнения».

ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ С ТЕМ, ЧТО МЫ ЗНАЕМ?

Как ученого меня часто критикуют за сильные «проживотные» взгляды, говоря, что я «ненаучен» («антинаучен»). Но я не антиученый. Наилучшая традиция науки — ставить вопросы об этике; нет ничего антинаучного в том, что мы спрашиваем себя, что мы делаем, когда взаимодействуем с другими животными. Этика обогатит наше восприятие других животных, живущих в своем собственном мире, в то время как мы сообщаемся с ними в мире нашего восприятия. Они помогают нам увидеть, что их жизни достойны уважения, восхищения и признательности к ним. В действительности же то, что многие люди ищут в компании китов, дельфинов, полярных медведей и птиц, далеко от уважения и признательности.

В нашей жизни мы нуждаемся в животных так же, как в воздухе, которым дышим. Мы живем в ущербном мире, в котором многие из нас отдалены от живой природы. Животные — это наши превосходные друзья, которые помогают нам каждый божий день. Без близких и взаимных отношений с другими существами мы отделяем себя от богатого, разнообразного и великолепного мира, в котором мы живем. Наш древний палеолитический мозг тянет нас назад, к чему-то естественному, но утерянному в столь быстро меняющемся мире: близким взаимоотношениям с другими существами, которые помогают нам осознать, кем мы являемся в огромной системе мироздания. Животные успокаивают нас, благодаря им мы соприкасаемся с тем, что на самом деле имеет значение, — с другими чувствующими существами. Животное, имеющее чувства, — это существо, для которого чувства имеют значение, как это сформулировал мой коллега Джон Вебстер.

Если мы можем научиться жить, последовательно ориентируясь на данную точку зрения, это во многих случаях изменит к лучшему ситуацию, в которой животных беззастенчиво используют и причиняют им ущерб. На самом деле мы в долгу перед ними и должны помогать им несмотря ни на что, всегда и везде, когда возможно. Мы можем начать с того, что пересмотрим свою жизнь и будем делать наилучший и самый этичный выбор из возможных. Выбирая одежду, которую мы носим, пищу, которую едим, — поддерживаем ли мы гуманно ориентированную промышленность и образ жизни? Если мы встречаем людей, которые совершают пагубный выбор, можем ли помочь им очнуться или просветить их, чтобы они изменились? Есть ли способ самим научиться жить более мудро и добиться создания более убедительных законов, охраняющих права животных? Слишком большому числу живых существ во всем мире ежедневно и постоянно причиняется вред. Если мы сможем изменить мысли и сердца, и особенно образ жизни, мы добьемся прогресса, и у нас есть надежда на более разумно построенный мир.

Основываясь на собственных данных, я знаю, что фундаментальная наука может работать, основываясь на этических принципах и сострадании. Нет ничего предосудительного в сострадательном и чувствующем ученом или более гуманной науке. Изучение мышления животных, их эмоциональных переживаний и самосознания, наряду с экологией поведения и классической биологией, может привести к сочетанию сострадания с научной доскональностью. Наука и этичное обращение с животными не являются несовместимыми. Мы можем развивать фундаментальную науку с открытым умом и большим сердцем.