Эмиграция - [16]

Мальчики стали издавать журнал под странным названием «Вестник яблони», на обложке была нарисована стилизованная яблоня, в нем было два отдела: «Грустные новости» и «Веселые новости». Они стали регулярно читать газеты, интересоваться внешней политикой.

На святках нас обычно возили в театр, первый мой выезд был в балет, на «Спящую красавицу», помню знаменитую балерину Леняньи, мне было лет шесть. Когда Гришу в первый раз взяли в балет, он от скуки заснул и, проснувшись, спросил: «Когда же они штору спустят?» У нас вообще любили театр - страсть, свойственная русским. У мамы с бабушкой был абонемент в Михайловском театре, где всегда была первоклассная французская труппа с нередко приезжавшими знаменитыми гастролерами. Так как богатств у нас не было, места были скромные, на балконе. Ходили и в Александринский на русские спектакли, и взрослые в разные другие театры. Иногда ездили в цирк Чинизелли. Наши театры стояли на такой высоте, что выдерживали сравнение с лучшими европейскими и часто превосходили их. Люсьен Гитри писал в своих мемуарах, что он учился играть у знаменитых актеров Александринского театра. Мальчики за всем ревностно следили, все подмечали, что и помогло им впоследствии написать такие замечательные пародии на театр Станиславского с пьесами Ибсена.

Они усердно собирали марки и по ним учили географию и политическую историю стран происхождения марок. И когда попадалась марка с каким-нибудь экзотическим президентом, то сейчас надо было знать его биографию и историю страны. В этом помогали папа и энциклопедический словарь, в сравнении с которым теперешний советский словарь просто неприличие. Мы очень интересовались бурской войной и в подражание взрослым стояли за буров, о которых папа тоже много говорил. К нам ходил завтракать из гимназии мальчик Володя Макаров, семья которого жила в бедности и которым папа помогал. Раз он после завтрака прощался с дядей Женей и протянул ему руку. Дядя сказал ему: «Сам-то ты брит (он был стрижен под гребенку), а руки у тебя буры».

Твой папа рано начал интересоваться иностранными языками. Ему был прописан массаж ноги, и к нему ходил массажист швед. Гриша этим пользовался, чтобы учиться по-шведски. Когда папа в 1904 году купил дачу в Финляндии, Гриша брал уроки финского языка у почтовой барышни, большая заслуга, потому что этот язык редко дается взрослым и особенно не живущим постоянно в стране среди финнов.

Я не помню, когда в Петербург приехал в первый раз театр Станиславского - Московский художественный. Насмотревшись этих постановок и отдав должное новизне и таланту некоторых актеров, решили писать пьесы. Содержание держалось в секрете от будущих зрителей, но все помогали в постановке, мастерили костюмы, шили занавес, вернее, приспосабливали портьеру. Актерами были мои братья, Коля Набоков, наша любимица неграмотная Ольга, которой поручались немые роли, и сестра Коли маленькая Леля. Одна пьеса была подражанием средневековым драмам с трагическим концом, который всех заставляет покатываться от смеха. Но лучшие пьесы были пародии на Ибсена и Станиславского. Самой удачной была драма «Домашний гусь», где мальчики удивительно метко уловили некоторую напыщенность и неестественность и драмы Ибсена, и постановки Станиславского. «Домашний гусь» мог бы отлично пойти в «Кривом зеркале». Пьеса была очень кратка, в чем и было ее достоинство, потому что эта краткость особенно подчеркивала то, что авторы хотели высмеять. Суть пьесы была в том, что хозяин гуся всем пожертвовал для него, семьей, друзьями и прочим. Эффект произвел Коля, который вошел на сцену в скандинавской бороде и представился хозяйке: «Я Сукенсен, сосед». Так же удачно была переименована фамилия героя в Багдель, что для знающих шведский язык скажет много.

Наибольший успех имела драма, сюжет был подражанием «Тысяче и одной ночи». Называлась она «Султан Ахмет» (вся пьеса была в стихах). Жестокий деспот Ахмет убивает своего визиря за то, что тот обыграл его в шахматы, свою жену красавицу Сальху после того, как она пела по его просьбе: «О Сальха, для меня твое небесно пенье Есть величайшее, о Сальха, наслажденье». Убивает других: «Ну так умри, презренный, Немедля унеси сей труп окровавленный». Наконец народ возмущается, врывается (три человека изображали народ) во дворец и закалывает тирана при криках: «Смерть деспоту, свобода!» Как ты знаешь, я запрашивала Никиту (Никиту Алексеевича Толстого. - Ив. Т.) о том, сохранились ли рукописи этих пьес - «Ахмета» Миша писал, кажется, один. Оказалось, что после убийства Кирова, когда Мишу с семьей от Сибири спас Горький, у него был обыск, унесли рукописи и вернули все кроме «Ахмета», узрев там, верно, пророчество о грядущем Отце Народов, могущее внести смуту в умы его подданных, хотя пьеса была написана не позднее самых первых годов ХХ века - в 1902-1903 годах.

С осени Гриша стал ходить в гимназию (1901). Мама очень за него боялась, чтобы он не упал, и просила инспектора следить за ним, и когда первый раз пришла за ним, увидела к своему ужасу, что он мчится по лестнице на костылях. А мальчики его просили одолжить костыли для драк.