Элмет - [47]

— Как раз ты-то мне и нужен, — сказал он.

Такое начало меня озадачило.

— Погодите, я сбегаю и позову Папу.

— Нет-нет-нет.

Он протянул мне руку, чтобы помочь выйти из вязкой грязи на дорогу. Голос его звучал почти ласково, лицо было дружелюбным.

Я оглянулся на свой дом. Там в окнах уже горел свет.

Черт, каким же трусом я бываю иногда!

Прайс все еще ждал меня, протягивая руку. И я, скажем так, решил подыграть стоявшему передо мной человеку.

Я выбрался на твердую почву и последовал за Прайсом. Тот отошел в сторонку, где кусты жимолости скрывали нас от взглядов из дома.

Прайс повернулся лицом ко мне. В этот раз, кроме всегдашних высоких сапог, на нем были вельветовые штаны и — ввиду теплой погоды — только клетчатая рубашка с расстегнутым воротом.

Он поставил левую ногу на придорожную насыпь и оперся локтем о свое бедро. В этой полусогнутой позе он оказался несколькими дюймами ниже меня, так что взгляд его был направлен снизу вверх.

Только тут я заметил, что совершаю непроизвольные движения конечностями: безостановочно вытираю подошвы сапог о сырую траву, сплетаю и расплетаю пальцы рук.

— Как тоя фамилия, парень?

— Оливер.

— Дэниел Оливер?

— Да.

— Дэниел и Кэтрин Оливер?

— Да. И что с того?

— А как фамилия твоего отца?

— Смайт.

— Смайт?

— Да. Вы сами знаете.

Прайс кивнул:

— Знаю. Просто хотел уточнить.

Он изменил позу, выпрямившись, но по-прежнему был настроен миролюбиво, насколько я мог судить.

— Тебе и твоей сестре дали фамилию вашей матери.

— Ну и что? Такое бывает сплошь и рядом.

— Это верно. — Прайс сделал паузу и облизнул сухие губы, оглядывая меня с ног до головы. — Видишь ли, мне куда комфортнее иметь дело с Оливером, чем со Смайтом. Так что в этом смысле тебе повезло с фамилией.

Я пожал плечами:

— Не могу сказать, что хорошо знал маму. Папа был у нас один за двоих. То есть за обоих родителей. Точнее, Папа и Бабуля Морли. До того, как мы приехали сюда. Пусть я Оливер по фамилии, но в душе я Смайт.

Прайс несколько секунд обдумывал мои слова, а потом качнул головой, самую малость:

— Нет, я так не думаю. Ты ни капли не похож на своего отца.

Я был изначально настроен против него, и последняя фраза лишь усугубила этот настрой.

— Сомневаюсь, что ты в восторге от нынешнего положения дел, — продолжил Прайс. — Я думаю, не в твоем характере затевать или поддерживать подобные действия. Я говорю о бойкоте. Об отказе платить за пользование жильем, которое принадлежит мне. Все это выглядит как-то нелепо, тебе не кажется? Такова моя оценка, если хочешь знать. Вполне можно было не доводить ситуацию до таких крайностей. И я себя спрашиваю: почему твой отец и его друзья выбрали этот путь? Почему они не пришли ко мне, чтобы открыто и честно обсудить все претензии?

— Вы грозились прогнать нас с вашей земли, вот почему.

— Неужели? Ты слышал, чтобы я такое говорил? Ты при этом присутствовал?

— Нет, меня там не было. Но я знаю это от Папы.

— Так сказал твой отец?

— Да.

Прайс весь подобрался и скрестил руки на груди.

— Я готов отдать эту землю тебе хоть завтра, — заявил он. — Вместе с рощей, где ценных деревьев — раз-два и обчелся, и с той глиной, что сейчас ползет вниз по склону. Завтра же отдам ее тебе. Не твоему отцу, а тебе. Не Смайту, а Оливеру. Твой отец — жестокий дикарь. А ты — сын своей матери. Что ты на это скажешь?

— Я… я не понимаю.

— Я запросто могу сделать тебя владельцем земли, на которой твой отец построил дом. Уже завтра она может стать твоей, официально. Я подпишу все документы. И больше никаких проблем с этим не будет.

— Но я не хочу ее для себя. Я хочу жить вместе с Папой и Кэти.

— Вот тут-то и вся загвоздка. Мне претит сама мысль о том, чтобы передать твоему отцу бывшую землю твоей матери. Никогда бы на это не согласился. Но он просто занял ее без спроса, разве не так? Он уже давно положил глаз на эту землю и вот однажды утром приехал и начал строительство. К тому времени, как до меня дошли слухи о его появлении здесь, дом уже был подведен под крышу. По-твоему, это правильно?

Я не ответил.

— Ты ведь в курсе, что эта земля раньше принадлежала твоей маме? Хоть об этом отец тебе рассказывал, надеюсь?

Я снова промолчал.

— Ты знал, что она родилась и жила в этих краях? Она унаследовала землю от своих родителей. А когда для нее настали трудные времена — тебе ли не знать о подробностях как ее сыну, — она обратилась ко мне за помощью. Я купил у нее эту землю — между прочим, по очень высокой цене — и тем самым дал ей шанс разобраться со своей жизнью, начать все заново. Так бы и вышло, не вмешайся твой отец. Эта земля законно принадлежит мне, но сейчас — даже после всех неприятностей, доставленных мне этой парочкой еще при жизни твоей мамы и твоим отцом после ее смерти, — даже после всего этого я бы с радостью передал землю в собственность тебе, Дэниел Оливер. Я сделал бы это в память о той славной девчонке, какой она была когда-то. Но вместо этого приехал твой отец и захватил эту землю. Захватил, не имея на то никаких прав.

Я еще раз пожал плечами:

— Никто другой этой землей не занимался.

— Может, и так. Но в этом мире так дела не делаются. Хорошие, порядочные люди так не поступают.