Эллинские поэты - [12]

35 Скирос, Фокею, крутые высоты горы Автоканы,

Благоустроенный Имброс и Лемнос труднодоступный,

Эолиона Макара10 обитель, божественный Лесбос,

Хиос, тучнейший из всех островов, расположенных в море,

И каменистый Мимант, и высокие главы Корика,

40 Кларос блестящий, крутые высоты горы Эсагеи,

Самос, богатый водою, высокие главы Микале,

Коос, город людей меропийских, Милет и высоко

Вверх возносящийся Книд, и Карпат, от ветров не закрытый,

Рению, остров с землей каменистой, и Наксос, и Парос,

45 Все их Лето обошла, собираясь родить Дальновержца,

Всех опросила, не хочет ли кто стать родиной сыну.

Но трепетали все земли от страха, никто не решился

Фебу пристанище дать, хоть и были они плодородны.

В Делос пришла наконец каменистый Лето пречестная

50 И, обратившись к нему, окрыленное молвила слово:

«Делос! Не хочешь ли ты, чтоб имел тут пристанище сын мой,

Феб-Аполлон, чтобы храм на тебе был основан богатый?

Вряд ли тобою другой кто прельстится иль почесть окажет:

Думаю я, ни овцами ты не богат, ни быками,

55 Зелень скудна на тебе и плодов никаких не родится.

Если же будешь ты храм Аполлона иметь Дальновержца,

Станут все люди на остров сюда пригонять гекатомбы,11

Жертвенный дым без конца над тобою начнет подниматься…

**************

Если б ты только кормил их, владыка, имели бы боги…

**************

60 От посторонней руки: под почвой твоею нет жира».

Так говорила. И радостно Делос богине ответил:

«Верь мне, Лето, многославная дочерь великого Кея:12

С радостью принял бы я Дальновержца-владыки рожденье,

Ибо ужасно я сам по себе для людей неприятен.

65 После же этого все бы почет мне оказывать стали.

Сильно, однако, — не скрою, богиня, — страшат меня слухи:

Больно уж будет рожденный тобой Аполлон, как я слышал,

Неукротим и суров, и великая власть над богами

И над людьми ожидает его на земле хлебодарной.

70 Вот я чего опасаюсь ужасно умом и душою:

Ну как, сияние солнца впервые увидев, презреньем

К острову он загорится, — скалиста, бедна моя почва,

И в многошумное море меня опрокинет ногами.

Будут бежать чередой непрерывной высокие волны

75 Там над моей головою. А он себе больше по вкусу

Землю найдет, чтобы храм заложить и тенистые рощи.

Черные вместо людей лишь тюлени одни да полипы

Гнезда и домики будут на мне возводить безобидно.

Если б, однако, посмела ты клятвой поклясться великой,

80 Что благолепнейший храм свой на мне он воздвигнет на первом

Для провещания божьих велений, и после того лишь…

***************

Всюду, меж всеми людьми. Ибо много имен он имеет».

И поклялася Лето великою клятвой бессмертных:

«Этой Землею клянуся и Небом широким над нами,

85 Стикса подземно текущей водой, — меж богов всеблаженных

Клятвою, самой ужасной из всех и великою самой:

Истинно Фебов душистый алтарь и участок священный

Вечно останутся здесь, и почтит он тебя перед всеми».

После того как она поклялась и окончила клятву,

90 С радостью роды царя Дальновержца приветствовал Делос.

Девять уж мучилась дней и ночей в безнадежно тяжелых

Схватках родильных Лето. Собралися вокруг роженицы

Все наилучшие между богинь: Ихнея-Фемида,13

Рея, шумящая плесками волн Амфитрита, Диона,

95 Также другие. Лишь не было там белолокотной Геры.

97 Да ни о чем не слыхала Илифия, помощь родильниц:

Под облаками златыми сидела она на Олимпе;

Хитростью там удержала ее белокурая Гера,

100 Злобой ревнивой горя, потому что могучего сына

На свет родить предстояло в то время Лето пышнокудрой.

С острова спешно богини послали Ириду с приказом,

Чтобы Илифию к ним привела, обещав ожерелье

Длинное, в девять локтей, золотое, из зерен янтарных.

105 Но приказали богиню позвать потихоньку от Геры,

Чтобы словами ее, как пойдет, не вернули обратно.

Только сказали они ветроногой и быстрой Ириде,

Та побежала и вмиг через все пронеслася пространство.

Быстро примчавшись в обитель богов на высоком Олимпе,

110 Вызвала тотчас Ирида Илифию вон из чертога

И с окрыленными к ней обратилась словами, сказавши

Все, что сказать олимпийские ей приказали богини,

И убедила Илифии душу в груди ее милой.

Обе помчались, походкой подобные робким голубкам.

115 Только ступила на Делос Илифия, помощь родильниц,

Схватки тотчас начались, и родить собралася богиня.

Пальму руками она охватила,14 колени уперла

В мягкий ковер луговой. И под нею земля улыбнулась.

Мальчик же выскочил на свет. И громко богини вскричали.

120 Тотчас тебя, Стреловержец, богини прекрасной водою

Чисто и свято омыли и, белою тканью повивши,

Новою, сделанной тонко, — ремнем золотым закрепили.

Груди своей не давала Лето златолирному Фебу:

Нектар Фемида впустила в нетленные губы младенца

125 Вместе с амвросией чудной. И сердцем Лето веселилась,

Радуясь, что родила луконосного, мощного сына.

После того как вкусил ты, владыка, от пищи бессмертной,

Бурных движений твоих не сдержали ремни золотые,

Слабы свивальники стали, и все распустились завязки.

130 Тотчас же Феб-Аполлон обратился к бессмертным богиням:

«Пусть подадут мне изогнутый лук и любезную лиру.

Людям начну прорицать я решенья неложные Зевса!»

Молвивши так, зашагал по земле неиссчетнодорожной

Феб длинновласый, далеко стреляющий. Все же богини

135 Остолбенели. И весь засиял, словно золотом, Делос: