Эллада - [27]
Анаксимандр отвечал строками Ивика.
На следующий день, вечером, оставшись в лавке, не опасаясь любопытствующих глаз, перечитал имеющуюся в наличии любовную лирику. Строки, ещё вчера представлявшиеся глубокими и пленительными, сегодня виделись сухими, поверхностными и потому топорными. Он слышал повелительный зов женщины, каждый видик его тела, подобно струнам Эоловой арфы, откликался на этот зов, и слова казались искусственными, надуманными, они были всего лишь условными значками, обозначавшими токи жизни, размалёванными актёрскими красками. Любил ли он Клеобулину? Да, любил. Но любил иначе, как нечто своё, безусловно ему принадлежащее. В его любви к жене не было остроты, она не знала трепета надежды. И познакомился с Клеобулиной по-настоящему лишь после свадьбы. До женитьбы видел на богослужениях, там-то и высмотрел, встречал пару раз на улице, но даже не разговаривал. Безусловно, Клеобулина ему нравилась, иначе бы не женился. Но будущая жена была одной из десятка девушек, из которых выбирал. Архедика была совсем иное.
В гамелеоне[43] Пахет засобирался в Аттику, в Афины, праздновать Ленеи[44]. Отправился заранее, едва не на седмицу, в первый безветренный день. Боялся, срок подойдёт, а из-за непогоды придётся сидеть дома. На хозяйстве в доме оставил Архедику, в лавке — Анаксимандра.
За обедом в комнату вошла Архедика. Руки её были обнажены, бюст облегал хитроумно повязанный строфий, откровенней обычного обрисовывавший тугую плоть. Тонко тканные хитон и пеплос, не сшитые по краю, позволяли любоваться стройной ногой.
— Извини, Анаксимандр, мужа нет, я не могу присутствовать на обеде. Всё ли у тебя есть, доволен ли ты едой и вином?
— Благодарю тебя, Архедика. Ты прекрасная хозяйка, я всем доволен.
Выходя из столовой, женщина остановилась позади рабов, потупив голову, посмотрела из-под ресниц взглядом, таинственным и сообщающим нечто. Обычно взгляды были мимолётны, словно молнии, сегодня Архедика смотрела долго, и Анаксимандр, находившийся под взорами рабов, ожидавших новых повелений господского гостя, опустил глаза. Когда же поднял, Архедика покинула комнату.
Анаксимандр лежал поверх постели с закрытыми глазами. Страсти теснили грудь, пульсировали в висках, лихорадили сердце, заставляя учащённо биться, словно поднимался на высоченную гору. Далеко за морем ждала, звала Клеобулина, рядом за стенами находилась неравнодушная к нему женщина, снедаемая греховными желаниями. Да верно ли он её понял, не играет ли она с ним ради забавы? Анаксимандр представил, понимая, что не позволит себе сделать этого, как ночью пробирается в хозяйскую спальню и утопает в сладострастных объятьях. А если вместо объятий его встретят возмущённые крики, на которые сбегутся рабы?
В полузабытьи Анаксимандр слушал стихающие шумы. Вот брякнул затвор на входной двери — Топтыга проверял запоры, угомонился и привратник. В комнату проник запах благовоний, что-то было в этом запахе необычное, будоражащее. А уж он-то почитал себя знатоком. Откуда в его комнате взяться благовониям? Не сны ли ему видятся?
Некоторое время Анаксимандр лежал неподвижно, втягивая вздрагивающими ноздрями воздух, открыл глаза, повернул голову. У двери стояла Архедика, одетая в короткий, шафранового цвета хитон, скреплённый лишь пуговицей на плече. Как она вошла? Он не слышал ни малейшего шороха. Впрочем, вернувшись из лавки, отметил мимоходом: дверные петли кем-то смазаны, дверь открывается бесшумно, хотел ещё похвалить домоправителя.
Он резко сел, поставив ноги на пол. Протягивая руки, Архедика плыла в неярком свете притушенного светильника. Как во сне, Анаксимандр медленно поднялся, сомнамбулически двинулся навстречу. Неведомый запах проникал в кровь, разум уплывал, тело горело желанием. Пальцы расстегнули пуговицу, хитон тихо соскользнул, обнажив трепещущее тело, Анаксимандр задохнулся. Женские руки обвили шею, сладострастная плоть нетерпеливо льнула, обжигая, уста слились с устами.
— Погаси светильник, — услышал Анаксимандр едва различимый шёпот, удостоверявший в реальности происходящего.
С женщиной на руках шагнул к лампе, нагнулся, нетерпеливо задул огонь и в следующее мгновение был уже в постели.
Эта ночь вспоминалась сумбуром. Тела сплетались, сливались, замирали в неге. Любовниками овладевала истома; выйдя из забытья, уподоблялись прекрасным благородным повелителям лесных чащоб, волею природы сошедшимся в брачной встрече, необузданным в нашедшей выход страсти.
Архедика приходила во все ночи отсутствия супруга. И все ночи были подобны первой. Сладострастные игры нисколько не утишили любовный пыл. Комната наполнялась неведомым запахом, подобно дурману, застилавшим рассудок, заставляя забывать и милую Клеобулину, и опасности любовной связи с чужой женой.
Ленеи закончились, но непогода не унималась. Взбалмошный Эвр принёс косматые тучи, цеплявшиеся за вершины гор, скрывавшие аттическое побережье. Землю и воду сёк холодный дождь. С Эвром заспорил Борей, превративший дождь в ледяной песок. Эвр не уступал, и ветры, гогоча и оглашая окрестности свистом, боролись, подобно двум могучим великанам. Эврип не знал, куда нести свои воды. Устремлялся на юг, передумав, торопился на север, бросался на скалы, заливал прибрежную полосу. Когда течение пролива поворачивало на север, волны в узкой горловине у Эретрии вздымались до скальных вершин, и гребни их терялись в тучах.
Автор повествует о жизни славян в неспокойную, переломную для национального самосознания, полную конфликтов и противоречий эпоху крещения Руси. В лучших традициях исторического романа здесь переплетаются сюжетные линии персонажей – как представителей простого народа, так и фигур исторического значения; читатель получает возможность взглянуть на события глазами и тех, и других. Таким образом перед нами разворачивается объёмная, панорамная картина жизни общества в описываемый период, позволяющая многосторонне осмыслить сложный процесс формирования культурных и религиозных традиций русского народа.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.