Эллада - [24]
— Хороший у тебя выбор, — похвалил Анаксимандр хозяина. — Да только я не за покупкой пришёл. Хочу на работу наняться. Не нужен ли тебе писец?
Заявление гостя несколько обескуражило книготорговца. Наблюдая, с каким благоговейным трепетом гость разворачивает свитки, с размягчённым лицом читает тексты, предвкушал хорошую выручку. Хотя вначале, поглядев на одежду посетителя, подумал, что тот ошибся дверью.
— У меня имеется два раба-писца, — раздумчиво произнёс хозяин. — Беда, старые очень, подслеповатые. Чуть стемнеет, всё, писать не могут. Да ты умеешь ли на папирусе писать?
— Я на всём умею, — ответил гость, усмехаясь. — Возьми, не пожалеешь. Я хорошо пишу.
— Да ты кто? Откуда? Не примечал я тебя раньше, а вижу, до чтения ты большой любитель. Никак не мог мою лавку обойти. Все эретрийские книгочеи Пахета знают.
Пахет поседел и облысел на торговле библосами, имел намётанный глаз, который не подводил его, когда книготорговец следил за взглядами и выражениями лиц посетителей. Анаксимандр потому и медлил с разговором, что не мог удержаться от соблазна и не подержать в руках драгоценные папирусы, хоть вскользь прочесть стихи, отрывки трагедий. Своё происхождение Анаксимандр не скрыл, назвался настоящим именем, скрыл обстоятельства своего появления в Эретрии.
— Из Милета я, — объяснил он. — Ходил в Афины за товаром. С обратной дорогой задержался, хотел Афины досконально осмотреть. Вот из-за своего любопытства и попал в беду. Раньше бы отправился в путь, давно бы до дома благополучно добрался. Захватила в пути буря, разбила галеру о скалы, даже не знаю у какого острова. Голову расшиб, — он коснулся пальцами лба, поцокал языком. — Ничего не помню, как жив остался, не знаю. Уцепился за какую-то доску мёртвой хваткой, аж руки закостенели, говорят, кое-как пальцы разжали. Сколько по морю носило, как на скалы не выбросило, спасся ли кто, кроме меня, не ведаю. Подобрал рыбак из Кариста. Товар мой пропал, деньги тоже, сохранилась малая толика, и ту растратил. Полтора месяца у рыбака отлёживался, думали, не выживу, долго в беспамятстве был. Рыбаку деньги и уплатил. Эретрия город побольше Кариста, и порт покрупней, и работу найти легче, вот и перебрался сюда. Пока в заезжем дворе остановился. Хочу до весны поработать, деньги скопить, а весной, как судоходство откроется, домой отправлюсь, — заключил он свой рассказ. — Возьми на работу, не пожалеешь. Глаз у меня верный, рука твёрдая, пишу быстро.
— Да-а, мореплавание — рискованное занятие. Жаль мне тебя. Вижу, человек ты образованный, и в такую беду попал. Конечно, не коз же тебе пасти или чернорабочим в мастерской спину гнуть, — посочувствовал Пахет. — Ладно, приходи завтра поутру. День-другой потрёшь краску для чернил, а там и договоримся. Если хорошо пишешь, возьму.
С утра он уже готовил чернила в лавке книготорговца. Время тянулось тягуче. Торговля переживала штиль. Книгочеи из-за непогоды сидели по домам. Хозяин монотонно диктовал, писцы посапывали, бормотали, вздыхали. В полдень однообразие нарушили посетители. На некоторое время помещение заполнилось покупателями. Правда, едва не половина из них ничего не брали, проводили время за разглядыванием свитков, чтением текстов. От молодого аристократа с золотыми пряжками на плечах и поясе поступил заказ на «Эвменид» Эсхила. Анаксимандр неторопливо исполнял свою работу, вслушивался в разговоры. Давно его слух не развлекали речи образованных людей, рассуждающих о стихотворных формах, имеющих представление о Каллине, Тиртее и Анакреонте, Ивике.
Тростниковые палочки в руках Нила и Локра двигались всё медленней, всё чаще писцы оставляли свои занятия, смотрели в потолок, тёрли покрасневшие глаза. Пахет останавливал диктовку, укоризненно посматривал на работников. Осенний день наполнялся тоскливой серостью, скрадывающей очертания строений за окном. Пахет свернул папирус, обошёл лавочку, подравнял свитки на полках, насмешливо обратился к писцам:
— Что, старые клячи, притомились? Укладывайтесь, толку от вас никакого.
Жить и столоваться Анксимандр сговорился у старика.
Жилище Пахета свидетельствовало об умеренном достатке. Как и положено, у добропорядочного, боголюбивого эллина, у входа во двор стоял культовый столб Аполлона Агиэя из пороса. Подобный символический идол, олицетворяющий Гермеса, находился с внутренней стороны входа. Сам пропилон состоял из свода, покоящегося на привычных взору милетянина колоннах с круглыми постаментами, каннелюрами, женственными волютами. Такие же колонны образовывали во дворе перистиль. Судя по числу дворни, показавшейся на глаза пришедшему хозяину, количеству дверей, выходивших по периметру в перистиль, достаток хозяина выглядел скромнее его наёмного работника.
В простасе[39], в котором задержался осенний день, появилась женская фигура, облачённая в аттический пеплос. Вообще, как заметил Анаксимандр, влияние Афин пронизывало повседневную жизнь островитян. Бесспорно, неширокий, хотя и своенравный Эврип, который в хорошую погоду против Эретрии умелый пловец мог пересечь вплавь, уже не являлся преградой между государствами. Ныне, после победоносных войн над персами, когда под эгидой Афин образовалась Морская симмахия
Автор повествует о жизни славян в неспокойную, переломную для национального самосознания, полную конфликтов и противоречий эпоху крещения Руси. В лучших традициях исторического романа здесь переплетаются сюжетные линии персонажей – как представителей простого народа, так и фигур исторического значения; читатель получает возможность взглянуть на события глазами и тех, и других. Таким образом перед нами разворачивается объёмная, панорамная картина жизни общества в описываемый период, позволяющая многосторонне осмыслить сложный процесс формирования культурных и религиозных традиций русского народа.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.