Елизавета. Золотой век Англии - [107]
Эссекс же был настолько уверен в своем блестящем будущем, что был несколько потрясен, когда, год спустя, получил от королевы холодное и твердое, как лед, письмо с требованием немедленно явиться к ней. Утром понедельника 3 ноября 1595 года он предстал перед Елизаветой в Ричмондском дворце и не выходил оттуда до самого полудня. Его попросили объяснить, как так получилось, что книга под названием «Рассуждение о наследовании английского престола» вышла с посвящением ему. Эссекс даже побледнел, когда Елизавета указала на прямое обращение к нему по имени в конце книги:
Ни один человек в нашем королевстве теперь не сравнится с Вами достоинством и положением, говорю ли я о благородстве, делах, благосклонности сильных мира сего или любви народа, а значит, именно Вы должны принять посильное участие в столь важном деле наследования… Все, кто вместе с Вашим Высокородием поможет в этом деле, обретет равные Вам славу и достояние.
По свидетельству очевидца, «такая рискованная хвала его отваге и способностям не принесла бы ему худо»[921].
Дивная невозмутимость. В течение нескольких месяцев недоброжелатели Эссекса из числа католиков распускали слухи о том, что он сам нацеливается на корону Англии[922]. А ведь он только-только разобрался со слухами о его незаконном сыне от Элизабет Саутвелл: шумиха, вызванная этим разоблачением, стала причиной серьезной размолвки графа с королевой. Ее особенно возмущал тот факт, что, как оказалось, она засадила за решетку невинного человека[923].
«Рассуждение о наследовании английского престола» было подобно динамиту, брошенному в королевскую карету. Документ был продолжением более сжатого варианта, изданного тем же автором в 1593 году в Антверпене и озаглавленного тогда «Вести из Испании и Голландии». Его автор преследовал своей целью привлечь внимание к тому обстоятельству, что вопрос наследования английской короны (а точнее, отказ от попыток его решить) может привести к настоящей катастрофе. В результате вопрос наследования действительно стал одной из наиболее злободневных тем. Елизавета не могла скрыть своего отвращения: ложное посвящение было призвано дискредитировать графа Эссекса. Автор документа, подписавшийся псевдонимом Р. Доулмен, оказался — по свидетельству любимого крестника королевы Джона Харингтона — Робертом Парсонсом, изгнанным из страны главой английских иезуитов[924]. Парсонс написал первый вариант «Рассуждения» в 1593 году в Вальядолиде в основанной им семинарии. Рукопись он показал Филиппу II. Летом 1595 года в Антверпене было отпечатано 2000 экземпляров этого документа. Часть тиража была незаконно переправлена в Англию, моментально став самым востребованным изданием в книжных лавках[925].
Когда Марию Стюарт казнили, а ее преемником стал протестант Яков, иезуит Парсонс решил прибегнуть к кальвинистским методам (похожим образом действовал в свое время Бёрли), заявив, что парламент имеет право самостоятельно выбирать и утверждать наследника. Дурные и неспособные правители — какими были, например, принц Джон или Ричард II, — в прошлом бывали смещены с престола, а значит, парламент может и просто не допустить к наследованию негодного претендента, исправляя недостатки системы прямого наследования[926].
И затем Парсонс внимательно анализирует все возможные кандидатуры, взвешивая каждый вариант, подобно игроку на бирже. Он попытался сыграть на антишотландской ксенофобии, заявив, что ни один уважающий себя англичанин не позволит управлять своей страной варвару шотландцу, и наследование Яковом короны должно быть отменено в законном порядке. В конце концов, будучи сыном Марии Стюарт, Яков может рассматриваться как один из участников заговора Бабингтона. Об этом, кстати, законники по обе стороны шотландской границы спорили уже давно[927].
Затем Парсонс обращается к 19-летней кузине Якова Арабелле Стюарт[928]. Елизавета пригласила ее посетить королевский двор в 1587 году, однако на следующий год сослала ее в Дербишир, намеренно изолировав от широкого круга общения и потенциальных сторонников. Первым поводом к размолвке стал эпизод, когда Елизавета намеренно заставила Арабеллу в течение нескольких часов дожидаться ее появления во всем ее косметическом великолепии в приемном зале Уайтхолла. Арабелла рассчитывала, что, представ наконец перед подданными, Елизавета все-таки отдаст ей дань уважения, и поэтому терпела весь этот спектакль. Однако, едва завидев юную шотландскую дворянку с огненно-рыжими волосами и не тронутым возрастом лицом, Елизавета воспылала ревностью, подобной чувству короля Лира из старой пьесы (принадлежащей перу не Шекспира, а более раннего анонимного автора):
Желая посеять раздор и ненависть среди протестантов, Парсонс искусно стравил Якова и Арабеллу с представителями так называемой линии Саффолков, которая по велению Генриха VIII должна была наследовать трон в случае, если его прямые отпрыски умрут, не оставив законнорожденных детей. Джейн, Кэтрин и Мэри Грей уже не было в живых, и Парсонс сосредоточился на убежденном протестанте графе Хартфорде и его двух сыновьях. Сам граф был исключен из «гонки» по причине развода его отца. Это же относилось к его старшему сыну, которого архиепископ Паркер в 1562 году в Арчском суде объявил незаконным отпрыском графа. Но второй сын, Томас, был рожден в законном браке, а значит, рассуждал Парсонс, его можно представить наследником престола. Получалось, что как претендент он не слабее Арабеллы, а при сравнении с Яковом в его пользу говорил тот факт, что он родился и всю жизнь жил в Англии. Парсонс хотел выжать из этой ситуации максимум: Елизавета не доверяла графу Хартфорду, хотя он и его супруга поклялись в безоговорочной верности королеве. Правда, еще ходили слухи о том, что графу сочувствует Бёрли
