Элиас (Илья) Бикерман. Петербургский пролог / Elias Bickerman. Petersburg Prologue - [9]

Шрифт
Интервал

.

Гуляли братья Бикерманы в Овсянниковском саду, который был заложен на месте Мытнинской площади, служившей местом публичного наказания осужденных преступников, и назван по имени подарившего его городу купца Степана Тимофеевича Овсянникова, крупнейшего производителя муки и хлеба, поставщика Российской армии, одного из богатейших людей страны второй половины XIX в. С 1895 г. сад перешел во ведение города и стал именоваться Рождественским72. Но, как это часто было в Петербурге, переименования оставались на бумаге, и жители продолжали называть сад его крестильным именем73.

Через улицу от сада, по воспоминаниям Якова Бикермана, находился театр, в который мальчикам удавалось проникать на репетиции. «Репертуар состоял из оперетт, и их характер хорошо определяется единственным названием, которое я запомнил: “Фиговый листок”, – вспоминает Яков Бикерман. – В те дни появление обнаженных актеров на сцены был невозможно, и я уверен, что они бы показались невероятно скромными современному американскому театралу, но мы не видели никаких смелых одежд, поскольку все актеры и актрисы репетировали в повседневном платье. Они говорили и пели, но я не могу вспомнить о чем. Мы вели себя хорошо, не шумели и не вмешивались в процесс репетиции, но, по-видимому, другие мальчики были не столь предусмотрительны, поскольку в один день мы обнаружили, что дверь заперта, и наша театральная жизнь закончилась»74.

«Звездой шоу была Валентина Лин, – продолжает вспоминать Яков Бикерман. – Несколько лет спустя, когда я уже читал ежедневные газеты, я наткнулся карикатуру с подписью “Валентина Лин”; на ней был изображен пляшущий скелет, чей ухмыляющийся рот произносил: “Никто не может быть более обнаженным, чем я”. Не знаю, была ли она одаренной актрисой, чье имя упоминается в истории русского театра. Это мой вклад в эту историю»75.

Имя Валентины Лин (1880–1933) в истории русского театра начала XX в. хорошо известно. Под этим псевдонимом выступала в России опереточная артистка Валентина Феликсовна Клей-ганс. Она была подданной Австрии, ее муж, инженер, – подданным Германии. С 1905 г. Валентина Лин выступала на сцене театра «веселого жанра» «Невский фарс», который располагался в доме торговой фирмы «Братья Елисеевы» по адресу Невский пр., 56. Репертуар состоял главным образом из переводных фарсов, в которых содержание вертелось вокруг поставленной в центр сцены кровати, мужчины и женщины могли выступать в нижнем белье. Но при этом в политизированной стране даже в такого рода театрах не обходилось без откликов на политическую жизнь. Так, в 1906 г. в обозрении «За кулисами фарса» актеры пели «Марсельезу», которую они повторили по требованию публики76. В 1909 г. театр перешел под управление Валентины Лин и с 1912 г. стал называться «Театр Валентины Лин»77.

В миниатюре, о которой упоминает Яков Бикерман, актриса действительно играла. В прессе писали, что «в "Фиговом листке" артистка Лин была в роли натурщицы. В первом акте с листком, а во втором – без листка!»78.

«У г-жи Лин, – писал другой рецензент этой миниатюры, – как всем удалось прекрасно разглядеть, – новые и дорогие шелковые трико, сверху освещенные особо изготовленным светом <…>. Г-жа Лин с чувством, с толком, с большой расстановкой демонстрировала свою, ничем, кроме трико, не прикрытую фигуру. Успех зрелища был полный – в зал даже городничий не мог попасть»79.

Театр Валентины Лин, однако, славился не только разудалыми эротическими постановками. На спектаклях не обходилось без скандалов, инoгда с политическим подтекстом, что, впрочем, только подогревало интерес публики к театру. В сезоне 1908–1909 гг. был показана миниатюра под названием «Обозрение». Фривольно одетая Валентина Лин выкатывала на сцену коляску, в которой сидел седок со свистком в зубах, загримированный под скандально известного члена Государственной Думы черносотенца В. Пуришкевича. Валентина Лин пела ему куплеты «Володя, не шуми», на которые седок отвечал пронзительным свистом. Как писал рецензент, «публике это очень понравилось, и она наградила артистку шумными аплодисментами. Но нашлась группа протестантов, в том числе редактор одесской "Резины" г. Глобачев, некий Виригин из Нижнего Новгорода, студенты и четверо военных. Они с криками кинулись к сцене. Кто-то крикнул по адресу артистки ругательное слово… Получилась свалка у сцены, пришлось вызывать полицию и составлять протокол»80.

В 1914 г. в труппе произошел раскол. Образовалось «Товарищество артистов под распорядительством В. И. Рассудова-Кулябко», которое вернуло театру прежнюю вывеску – «Невский фарс». В декабре 1914 г. Валентина Лин с верными ей членами труппы своего театра перебралась в новое помещение по адресу: Невский, 100 (сейчас в нем находится кинотеатр «Колизей») в здании, построенном в 1908 г., где до этого размещались сначала панорамы, затем «Скетинг-ринг», затем кинематограф «Галант». В начале войны хозяйка труппы развелась со своим немецким мужем и отказалась от австрийского подданства. Во время войны она оставалась в России, которую она покинула в 1918 г.

Мне не удалось найти подтверждений рассказу Якова Бикермана о театре, расположенном по соседству с Овсянниковским садом, в который тайком пробирались братья, чтобы наблюдать за репетициями. В наиболее подробных и авторитетных справочниках по истории театрального Петербурга начала ХХ в. нет никаких упоминаний о существовании театра в этом месте города. Автор этих справочников, И. Ф. Петровская, в телефонный разговоре подтвердила, что ей нигде не попадалось упоминаний об театральном помещении поблизости от Овсянниковского сада. Просмотр «Обозрения театров» за соответствующие годы, в котором публиковались афиши спектаклей, идущих в Петербурге, также ничего не дал.


Еще от автора Ирина Алексеевна Левинская
«Мы становимся „православным Ираном“»

Интервью члена богословского факультета Кембриджского университета, доктора исторических наук, ведущего научного сотрудника Санкт-Петербургского института истории РАН Ирины Левинской.


Рекомендуем почитать
Лошадь Н. И.

18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).


Кино без правил

У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.


Патрис Лумумба

Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.


Апостолы добра

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Переход через пропасть

Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.


Так говорил Бисмарк!

Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.