Эльфийский синдром - [30]

Остальные эльфы не так остро переживали открытия, сделанные в Лориэне. Аэлиндин и Элладан с энтузиазмом отдавались организации походной жизни. Аэлиндин постоянно рыскал вокруг каждого лагеря в поисках дичи и разведывая дорогу, Элладан помогал Сергею в составлении карты и выборе пути при необходимости обхода. После Тириона роль руководителя похода как-то незаметно вновь вернулась к нему, Глорфиндейл больше думал о дальнейших стратегических планах, чем о текущих заботах вроде подходящих мест для лагеря или экономии продуктов. Даже Сильвен под руководством Лилиан увлеченно постигала науку походного кашеварения. Несмотря на свой тысячелетний возраст, она оказалась гораздо менее опытной в кочевой жизни, чем изнеженная парижанка Лилиан.

Сидя в сторонке, прислонившись спиной к скале и вытянув гудящие после тяжелого дня ноги, Сергей все время ловил себя на том, что невольно следит за ней взглядом. Вот и сейчас он любовался ее точеным профилем, глядя, как она сосредоточенно пробует на вкус варево, кипящее в котелке. Ее серебристо-белые волосы, густой волной перекинутые через плечо, чуть светились в сумерках, как молодой месяц сквозь морозный туман. Сильвен почувствовала его взгляд, обернулась и неожиданно встала и подошла к нему.

— Накинь куртку, Сергиэ, становится холодно.

Сергей невольно улыбнулся, так забавно контрастировала эта заботливость с ее холодной, надменной неприступностью.

— Знаешь, твои волосы светятся как Луна, — он послушно стал натягивать куртку.

Едва заметная улыбка чуть тронула губы Сильвен. Она присела рядом с ним.

— Луна… Я никогда ее не видела, ведь я родилась на Эрессеа. Последние серебристые корабли с переселенцами пришли, когда я была ребенком, их рассказы о Средиземье, о Луне, о людях казались мне сказками. И не только мне. Ты удивишься, но до вашего появления мало кто из нас всерьез верил рассказам Старших.

— Какое совпадение, — хмыкнул Сергей, — для нас эльфы до сих пор тоже были персонажами из детских сказок.

Улыбка Сильвен, наконец, пробилась, как солнце сквозь пелену снеговых облаков.

— Ты прав, Сергиэ, мир оказался гораздо интереснее, чем мне казалось.

Она легко встала и пошла обратно к костру. Сергей смотрел ей вслед и чувствовал, как от ее улыбки у него кружится голова, как от легкого опьянения. Сильвен была самой красивой женщиной, которую он встретил в жизни. Трудно было познакомиться с эльфами и не влюбиться, но страшно было и поддаться любви. Для Димы это обернулось трагедией. Лилиан как-то приспособилась, научилась не думать ни о прошлом Аэлиндина, ни о будущем, радовалась каждому моменту, проведенному с ним, и выглядела совершенно счастливой.

Сергей до сих пор держался, как мог, но здесь, в горах, на этой древней дороге, перед вечным покоем этих ледяных вершин и люди, и эльфы одинаково казались себе детьми. Здесь он как-то потерял бдительность, и теперь чувствовал себя как на краю обрыва. Весь мир под ногами, страх и восторг перехватывают дыхание, и, кажется, еще шаг — и не упадешь, а взлетишь и растворишься в золотисто-голубой дымке.

Утром следующего дня дорога неожиданно оборвалась. Отряд остановился у широкого провала. На той стороне зоркий Аэлиндин разглядел остатки моста, должно быть когда-то пропасть была поуже, но один край ее обвалился, разрушив мост. Теперь нечего было и думать перебраться здесь даже с помощью веревки. Надо было вновь искать обход. Глорфиндейл с Димой отправились на разведку на юго-запад, спускаясь вдоль пропасти вниз, а Сергей и Аэлиндин полезли наверх, хотя отклоняться на северо-восток не хотелось.

Аэлиндин был прирожденным скалолазом, он умудрялся держаться за совсем незаметные глазу неровности, сохранял равновесие в самых невероятных положениях и легко взбирался по совершенно отвесной стенке. Сергей был намного тяжелее, часто ему приходилось подниматься наверх только с помощью веревки, закрепленной Аэлиндином. Пропасть, вдоль которой они пробирались, не становилась уже, и вскоре стало ясно, что здесь обходного пути нет, да и по таким скалам трудно было бы пройти с женщинами и грузом.

Посовещавшись, Сергей и Аэлиндин решили все-таки для очистки совести добраться до гребня. На это ушло больше времени, чем они рассчитывали, только к полудню Сергей вслед за Аэлиндином выполз, отдуваясь, на вершину. За гребнем внизу лежала широкая зеленая долина, по которой извивалась едва заметная сверху река. Дальше вздымались отроги очередного хребта, протянувшегося почти точно с востока на запад. Отсюда было видно, что разлом, преградивший им дорогу и вызванный, вероятно, землетрясением, продолжался и к северу от гребня, доходя до самой долины внизу. Обход с этой стороны занял бы не один день.

Сергей повернулся было спускаться обратно, как вдруг Аэлиндин резко дернул его за куртку книзу:

— Ложись!

Сергей, не раздумывая, рухнул ничком и закатился в щель между камнями.

— Что случилось?

— Посмотри туда, на северо-запад, видишь орла?

Сергей осторожно выглянул из-за камня. Далеко впереди и слева, над одной из гор на той стороне долины парила птица.

— Вижу, хотя мне не разглядеть, что это именно орел. Ну и что?