Эльф. Новая старая история - [14]

— Я пытаюсь тебя понять, — Дарт набрал побольше воздуха в лёгкие. — И принять, — признался он, чувствуя как сам ведёт себя туда, откуда нет выхода. — Пожалуйста, помоги мне сделать это, — Дарт смотрел прямо, больше не пряча взгляд.

Мирис искоса смотрел на Дарта целую вечность.

— Пусть так. Пусть я давно влюблён, что это меняет?

— Не меняет, но многое объясняет.

— Что например?

— К примеру, твоё… — «сумасшедшее» — необычное условие, — осторожно произнёс Дарт. — Твою цену, — добавил после паузы, заставив эльфа потупиться.

Мирис не произнёс ни слова, давая Дарту продолжить.

— Ты сказал, что хочешь, чтобы я взял тебя в супруги. И что до меня никто не получал более лёгкого условия. Значит ли это, что ты стремишься выйти замуж? — «неважно за кого» — эти слова не прошли мимо ушей Дарта, и теперь он хотел понять, что именно движет эльфом и насколько непостоянно его сердце.

Эльф немного сник.

— Нет, не стремлюсь. Вернее, пару раз я совершал не слишком обдуманные поступки, чтобы позлить отца. Он не очень-то понимает, что я вырос и могу принимать свои решения. Ну и чтобы досадить ему, я заявлял пару раз, — Мири выглядел нашкодившим ребёнком, которому стыдно за собственное поведение, — что выбрал жениха и собираюсь стать супругом.

Он поднял виноватый взгляд на Дарта.

— Но конечно же, я не собирался этого делать, поэтому выдвигал невероятные условия, которые не смог бы осуществить никто, и, само собой, до свадьбы не доходило.

Черный не ожидал услышать ничего подобного, впрочем, маг уже успел убедиться, что Мирис был не так прост, как казался и, пожалуй, от него многого можно было ожидать.

— С тобой всё по-другому, — эльф опустил взгляд, словно раскаивался в содеянном. — Ты мне веришь?

Голубые глаза уволакивали Дарта в другую реальность.

— Верю, но не знаю почему.

Казалось, не это ожидал услышать Светлый, но Дарт оставался твёрд:

— Мири, мне сложно поверить, что можно влюбиться вот так, не зная, в кого. Мы с тобой не общались толком. Те редкие разговоры я могу пересчитать по пальцам. Не упоминая уже, что тогда ты был просто проекцией, призраком. И вот ты говоришь, что влюбился настолько, что хочешь стать моим супругом?

В тишине крошечной кухоньки всё действительно походило на вымысел.

— Даже если ты не веришь, это так, — произнёс Мири, сжимая ладонь в кулак.

— И ты согласен прожить жизнь с магом, которого едва знаешь? Я ведь далеко не шутил, говоря о собственном скверном характере. Я вообще не уверен, что могу уживаться с другими.

— У нас бы получилось, — тихо произнёс эльф, кажется, уже осознав не прозвучавший, но однозначный отказ, к которому подводил его Дарт.

— Не знаю, что заставляет тебя так думать.

Светлый промолчал; конечно, ему нечего было ответить. Пусть Мирис говорил правду: что он впервые так сильно влюбился, что пожелал стать супругом того, кого толком не знал. И пусть его чувство длилось три года, всё могло закончиться так же внезапно, как и началось.

— Мирис, если я решу взять супруга по своему вкусу, я не только пойду против воли деда, который попытается съесть меня за это живьём, но и в случае если выберу парня, лишу себя возможности продолжить род. Моя семья от меня наверняка попросту откажется.

Ушки Светлого поникли так низко, что их кончики почти касались плеч.

— Я лишусь всякой поддержки и, конечно, наследства. Пусть я и единственный ребёнок, но мой дед достаточно строг, чтобы наказать по собственному усмотрению. Я хороший маг, но в таком случае мне и моему избраннику, — Дарт неотрывно глядел на поникшего Светлого, чувствуя, что сходит с ума, произнося следующее: — придётся туго. Придётся выживать. Жизнь будет тяжёлой, — обещал он, чувствуя напряжение сидевшего напротив эльфа.

Тот боялся вздохнуть.

— Лишившись своего прекрасного и во всех отношениях светлого будущего, что я получу взамен?

— Меня, — произнёс Мири одними губами, обреченно взглянув на Дарта, и оба ненадолго замолчали.

Одержимость эльфом появилась не вчера. Заметив его парой лет ранее, Дарт всегда держал эльфа в поле зрения и не сумел избавиться от мыслей о нём ни одним из возможных способов, все сильнее ощущая непреодолимую тягу, влекущую его к Светлому, как к огню.

— Если я соглашусь, — произнёс он, запнувшись, — я хочу быть уверен, что ты действительно станешь моим.

Мирис сглотнул, зачарованно глядя на Дарта и боясь поверить.

— Сердцем, душой и телом. Навсегда, — не обещал, но почти угрожал чёрный маг. — До того, как я совершу величайшее в своей жизни безумие, я хочу убедиться, что твои чувства постоянны. Я хочу знать, что на тебя можно положиться. Что ты не предашь, что бы ни случилось. Я хочу, чтобы мы встречались, но не бойся, я не посягну на твою постель в течении этого времени. И только когда я буду уверен, что мы сможем ужиться, мы заключим брак. И в этом случае тебе придётся дать клятву верности.

Светлый знал: клятва верности — суровый обет. Давший его однажды обрекает себя на единственного в жизни любовника. Нарушение же обета ведет к долгой мучительной смерти.

— Я дам такую же, — произнёс Дарт, чувствуя напряжение всех последних дней.

— Ты откажешься от всего ради меня?